Земля одиноких странников. Леонид Моргун
здорово к нему прилипло.
Рабочий день начался поздновато. Мы с Эдной сразу прошли на свои рабочие места за главным пультом. Там яркими огнями горели экраны, а на самом большом из них голубыми и серебристыми рафинадными глыбами отливал и искрился необъятный безжизненный зимний пейзаж планеты Джи-228, которую мы зовем просто Джей.
Джей чем-то смахивает на Антарктиду. Бескрайние иссиня-белые просторы, нагромождение снежно-ледовых торосов, насквозь промороженный и на редкость суровый мир, в котором, в отличие от Антарктиды, не пробудилось и не пробудится ни единого ростка жизни, ни лишайника, ни тем более пингвина. Тяжелый, густой, богатый кислородом воздух за миллиарды лет не породил ничего, кроме бесчисленных бурь с бродячими смерчами да ветров с поземками. На этой планете иногда встречаются странности, как, впрочем, и на любой уважающей себя недавно открытой планете. В частности, некоторых исследователей насторожили упоминания о так называемых Странниках, о которых я подробнее расскажу в свое время. Именно благодаря им нашу станцию снабдили полным комплектом боевого вооружения, с которым все мы более или менее знакомы, но в руки не берем от греха подальше. Но если откровенно, так все эти дробовики и карабины представлялись мне такой жалкой и ненадежной штукой по сравнению с леденящими душу россказнями об этой планете, что мы старались как-то не думать, есть у нас оружие или нет.
Особый интерес на Джей представляет гравитация. Тяготение здесь то выше нормы, то намного ниже, так что первые исследователи возвращались домой с отекшими конечностями. Однако мы все прошли неплохую подготовку, ежедневно по два часа проводим на тренажерах, поэтому нам здесь легче, чем другим. И тем не менее неприятно каждую минуту ожидать «уикэнд», как мы прозвали периоды особенно длительных перегрузок, или редких, но суровых «качелей», от которых не спасают ни ванны, ни терапия, а лишь мысль о том, что рано или поздно всем пыткам приходит конец. А однажды, в том году, тяготение упало так, что это была практически Луна – хоть летай.
Впрочем, на нашей станции, именуемой Джи-5, – припухлой оладье пятидесятиметрового диаметра – не особенно полетаешь. На ней и повернуться-то непросто, обязательно что-то зацепишь.
Несмотря на то, что планета практически бесперспективна для промышленного освоения, исследования на ней ведутся уже около тридцати лет. Эта сумрачная земля – рай для геологов, которые прочно засели на другом полушарии и с упоением бурят и взрывают ледники и мерзлоту, под толстым слоем которой должны таиться залежи редчайших элементов в чистом виде. Ведутся даже разговоры о постройке на Джей гигантского перерабатывающего комбината, городов и парков под куполами. Все это в том недалеком будущем, когда перевозка на Джей килограмма груза будет стоит дешевле, чем килограмм золота.
Но в научных и околонаучных кругах Джей чаще называют «физгрядкой» или «дис-огородом», ибо здесь особенно быстро созревают диссертации у физиков-электромагнитчиков,