Las llamas del amor. Cait London
целую, – сказала мама. – Позвони Лиаму, он должен уже заканчивать работу. Не хочу, чтобы ты оставалась одна.
Я лишь замычала в ответ, и она отключилась.
Привалившись к стене, я запрокинула голову к потолку. Непрошенные слёзы только собирались нахлынуть, но я старалась удержаться на плаву.
«Когда будешь дома?» – напечатала и отправила я брату.
«Пока в офисе, работы полно :(» – пришло мне через десять минут.
Я плюхнулась на кровать без сил. Капельки слёз в уголках глаз проступили раньше, чем я смогла это понять. Я уставилась в одну точку, пытаясь удержаться из последних сил. В это раз я продержалась всего пару дней. Расстройство не отпускало меня в такие моменты слабости.
Мне было просто невыносимо находится здесь и сейчас. Меня захлестнула невидимая волна грусти. Я только и могла думать о своей ничтожности и одиночестве. Вокруг так много людей, но почему так пусто внутри? Почему так одиноко? Это так глупо…
Каждый раз мои мысли пожирают меня изнутри, мои собственные мысли и ненависть к себе. Я не могу перестать ненавидеть себя за то, что это просто я. Ощущения одновременно бури эмоций, которые невозможно контролировать, и пустоту. Пустоту, от которой невыносимо. Невыносимо, но и нет шанса что-то сделать, чтобы задышать полной грудью. Просто безысходность с отчаянием. Рукава кофты намокают, а легче не становится.
Хочется биться в безудержных рыданиях, пока кто-нибудь меня не спасёт, не протянет руку и не скажет: «Всё хорошо, ты не одна».
К тёмным мыслям нахлынули мысли об отце и о том моменте, когда он бросил нас с мамой и уехал, забрав с собой брата. Опустошение, что я чувствую до сих пор невозможно заполнить. Ведь то время не вернуть назад, а шрамы не затянутся так просто. Тогда был сложный период в семье, всем было нелегко, я просто хотела всё вернуть, но это было не в моих силах. Я видела, как все переживают, и я в том числе. Но я опять чувствовала эту безысходность, сковывающую всё тело и разум. Одиночество. Я была одна, у меня не было выбора кроме как остаться одной со своими проблемами. Я злилась на всех, на каждого, на себя, я винила всех. Я не знала, что мне делать. Это было больно. Но боль притупилась, я перестала её чувствовать, только пустоту, поглощающую тебя насквозь.
Усталость и вечное давление на учёбе, моя апатия и полная дезориентация по жизни сейчас добивают ещё больше. Я вижу будущее каждого человека, я вижу их цели, я вижу их успехи и мечты. Но при этом я не знаю кто я и чего хочу от себя. Я просто не знаю где моё место, чем мне заниматься, поэтому плыву и захлёбываюсь в своих мыслях.
Я никогда и никому не рассказываю о таких моментах своей жизни, я просто позволяю себе побыть жалкой и наивной маленькой девочкой. Я позволяю себе выпускать эти эмоции, уж лучше так, чем это будет при ком-то.
Устало потерев нос мокрый от слёз, я уставилась в потолок, захлёбываясь в тихом плаче и волне новых мыслей, которые схватили меня в свои силки, и выпустят только тогда, когда слёз и вовсе не останется, и я почувствую полное опустошение внутри, не чувствуя при этом ничего.
А завтра я встану утром и пойду дальше, показывая