Прогулки по Мадриду. Т. П. Каптерева
стилевого единства объясняются тем, что искусство Испании в условиях военной ситуации запаздывало в своем развитии и усваивало этапы, последовательно пройденные другими странами, в ускоренном темпе, что приводило к уплотнению художественного процесса, к совмещению различных его стадий, к слиянию старого и нового.
Такого рода неровный, словно пульсирующий ритм развития отличает как искусство Испании в целом, так и его различные виды.
Испания – страна великой литературы, которая значительно опережала изобразительные искусства. Художественная проблематика и сам круг образов испанской литературы почти не отражались в системе пластических искусств.
Испания – страна великой архитектуры, вклад которой в мировое наследие огромен, синкретичен, оригинален. Хотя многие ее стилевые формы существовали одновременно, переплетались между собой, а история знала периоды художественного спада, испанская архитектура, начиная с античной эпохи, подобная мощному потоку, шла в русле общемирового процесса.
Важную роль на протяжении веков играл синтез архитектуры со скульптурой.
Прерывисто, неравномерно, скачкообразно формировалась испанская живопись, которая включилась в общеевропейский художественный процесс только в конце XVI-XVII веках. До тех пор она представляла собой яркое, но все же локальное явление, складываясь под влиянием многих привнесенных извне традиций. Подобно ярким вспышкам появились великие мастера испанской живописи – Эль Греко – в XVI веке, Веласкес – в XVII столетии, Гойя – на рубеже эпох Просвещения и романтизма, Пикассо – в XX веке. Эти гении-одиночки знали подражателей, но не создали школ, остались в веках, как недосягаемые горные вершины.
При полном отличии друг от друга их сближает то, что можно условно назвать «испанским началом». Понятие такого рода с трудом поддается конкретному определению, оно многозначно, противоречиво, включает в себя глубинные пласты и более общие, как бы лежащие на поверхности приметы, как, например, обостренное чувство человеческой личности, тягу к портретности, господству колорита.
Здесь возникает немало проблем, касающихся не столько Веласкеса, Гойи, сколько чужестранца Эль Греко.
Испания предстает перед Эль Греко как незнакомая ему страна. Но именно на этой земле заключенный в его творчестве внутренний заряд необычайного, то, что призвано выразить дух кризисной эпохи, получает наивысшее художественное выражение. Чувством гения он ощущает в окружающей его действительности, в жизни общества, в среде людей, в облике городов, в самой природе проявление «испанского начала», связанное полнее всего с чувством трагического. Этому мироощущению созвучно и все то, что вносит Эль Греко в испанскую живопись: огромная духовная наполненность, ощущение дисгармонии и напряженности, антиклассичность изобразительных приемов. Многое в искусстве Эль Греко оказалось отброшенным последующими поколениями испанских живописцев,