Философия скуки. Ларс Свендсен
точка зрения превращается в идеологию суперлативизма. Необходимо отметить, что эстетический взгляд всегда тяготеет обратно к скуке, к скуке, которая негативно влияет на содержание жизни, и потому ее следует избегать любой ценой. Подобная точка зрения особенно отчетливо прослеживается в постмодернистских теориях, где некоторые эстетствующие авторы повторяют, как мантры, такие понятия, как «интенсивность», «делириум» и «эйфория». Проблема заключается в том, что постмодернистское ощущение радости и эйфории продлилось совсем не долго. Оно сменилось пугающей скукой.
В новейшее время мы не можем тяготеть к чему-либо, если это что-либо не представляет для нас интереса, поскольку интерес диктует направление нашему отношению57. Но, как подчеркивал Хайдеггер, современность устремлена только к интересному, а интересное – это то, что со временем становится безразличным и скучным58. Слово «скучный» тесно связано со словом «интересный». В новейшее время эти слова употребляются очень часто59. Впервые в конце XVIII века романтики категорически заявили, что жизнь должна быть интересной, и требование реализовать себя стало всеобщим. Карл Филипп Мориц, чье значение для немецкого романтизма было признано только недавно, но еще не оценено по достоинству, утверждал в одном из эссе, написанном в 1787 году, что есть своеобразная связь между интересом и скукой и что жизнь должна быть интересной, чтобы избежать «невыносимой скуки»60.
«Интересное» всегда очень кратко по протяженности времени, и задача «интересного» в основе своей – отодвинуть скуку на расстояние вытянутой руки. Первейшая задача средств массовой информации – прежде всего продать «интересные факты». Так что журналистика, по сути, есть не что иное, как производство потребительских товаров.
В эссе «Рассказчик» Вальтер Беньямин утверждает, что «акции опыта упали в цене»61. Этот факт связан с развитием новой формы коммуникации при высокоразвитом капитализме информацией. «Информация требует немедленной верификации». При этом важно, чтобы она была понятна сама по себе и исключала возможность разных толкований62. Опыт, диктующий персональный смысл, остается погребенным под информацией63. Т.-С. Элиот почти одновременно с Вальтером Беньямином писал:
Где Жизнь, которую мы потеряли в жизни?
Где мудрость, которую мы потеряли в знанье?
Где знанье, которое мы потеряли в сведеньях?64
Информация и смысл – не одно и то же. В самых общих чертах можно сказать, что смысл состоит из мелких фрагментов, которые входят в большую, интегрированную систему. Иное дело – информация. Информация идеально посредничает в качестве бинарного кода, в то время как смысл воспринимается более символично. Информация обрабатывается или трансформируется, в то время как смысл толкуется65. Определенно, мы не можем отвергнуть информацию в пользу смысла. Ибо чтобы достичь чего-либо функционального в современном мире, следует сориентироваться в переизбытке информации, которая проходит