Кеес Адмирал Тюльпанов. Опасные и забавные приключения юного лейденца, а также его друзей, рассказанные им самим без хвастовства и утайки. Константин Сергиенко
доброе лейденское сукно, варить крепкое пиво, продавать острый сыр с тмином, не вспоминать ни Филиппа, ни саму Испанию.
Слимброк теперь не давал мне денег, а только хлеб и рыбу. Целый апрель налаживал я хозяйство. Правда, Боолкин и Михиелькин мне помогали. Отца у них тоже ведь не было. Я вычистил двор и собрал на зиму коряги и щепки. Михиелькин принес большой кусок торфа, можно согреть в котелке воду.
В общем, не очень я унывал, хоть иногда и плакал в пустом доме. Но об этом никто не знает. И Караколь, которому я все рассказал, тоже не знает про мои слезы.
И вот мы сидим в нашем маленьком садике позади дома.
Караколь встал и громко сказал:
– Корнелис Схаак!
Я тоже встал.
– Корнелис Схаак! – сказал Караколь и так хлопнул меня по плечу, что я опять чуть не сел. – Корнелис Схаак, ты настоящий мужчина! Знакомься, Кеес. Это Помпилиус, ты уже знаешь. Родом из лесов Мюнстерланда.
Помпилиус ворчал и ловил на носу муху.
– А это Пьер из далекого монастыря Сен-Бернар. Нет собаки, которая его одолеет, а может, он побьет и кабана. Пьер, поздоровайся с Кеесом и его друзьями.
Пьер дал мне огромную лапу и осмотрел с ног до головы, как будто прикидывал, стоит ли со мной дружить. Нет, такой собаки я точно никогда не видел. Боолкин и Михиелькин тоже поздоровались с Пьером.
– А это наша барабанщица Эле, славная девочка, которую мы встретили у города Эйдама.
– Здравствуйте, фреле, – сказал я девочке. Она покраснела и что-то прошептала.
– Эле говорит, что она не фреле, – сказал Караколь. – Ты делаешь ей честь, считая, что она из богатой семьи. Но ты ошибаешься, дорогой Кеес. – Тут он понизил голос: – Ее родители значительно выше по происхождению, чем ты думаешь. Значительно выше! – повторил он важно и поднял палец. – Может, ты думаешь, что она дочь барона или графа? – Караколь выставил ногу, как на площади, и стал размахивать руками. – Или какого-то принца, может быть даже короля, владеющего целыми землями? Фи! Значительно выше, значительно!
Щеки у Караколя порозовели, глаза прямо сверкали. А я думал: кто же бывает выше короля? Может быть, император или китайский богдыхан?
Девочка Эле стояла с опущенной головой. Она откинула рукой светлые волосы и закусила губу. Ничего себе девочка. На соседней улице живет Таннекен, которой я подарил ракушку, но с Эле ее не сравнишь. Так и хочется дернуть за волосы или подставить ножку. Когда я вижу такую девочку, у меня просто какой-то зуд начинается, и я способен на всякие проделки.
Но у нее, оказывается, богатые родители. Не очень-то значит, дернешь за волосы.
Один раз я подшутил над Трейте, дочкой лавочника, сунул ей за пазуху живую лягушку. Так после этого Флипке, хозяйский приказчик, три дня дергал меня за уши, чуть было не оторвал совсем.
А почему же эта богатая девочка ездит в старом фургоне? Почему у нее нет слуги, как у Трейте, а всего только старое розовое платье, даже без передника?
– Но это тайна! – шепотом объявил Караколь. – Да, да! Не слишком-то я