Пламя Деметры. Вадим Проскурин
меры. Все базы, координаты которых указал этот хмырь, нужно немедленно разбомбить.
– Я уже договорился с полковником Ногами. Кстати, у него нашелся настоящий истребитель, пятая модель «Чайки», на нем сейчас Ратников тренируется.
– Не боишься, что он нас кинет?
– Побаиваюсь, но, по-моему, риск стоит того.
– Как знаешь. Ладно, действуй, время дорого.
Перегруженный «Муфлон» летел в полуметре от земли, напряженно воя пропеллерами и вздымая тучи жидкой грязи. За рулем сидел Евсро, из пассажирского салона все сиденья были удалены и дно машины было густо завалено разнообразными ящиками, коробками, тюками и баулами. Посреди этого беспорядка валялись Якадзуно и Возлувожас, оба задумчиво смотрели в потолок, на их лицах застыло совершенно одинаковое отрешенное выражение, это было даже комично.
Машину сильно трясло, сидеть было невозможно, можно было только лежать, растопырив руки и ноги и не теряя бдительности, чтобы не получить в бок тяжелым деревянным ящиком, окованным металлом. В первые минуты путешествия Якадзуно пытался завести дружескую беседу с Возлувожасом, но это было решительно невозможно – Возлувожас почти не разговаривал по-человечески, а Якадзуно мог говорить на ухуфласо только на самые простые бытовые темы. Обсуждать на этом языке политику было выше его сил.
Якадзуно подумал, что Ибрагим сделал большую ошибку, направив его посланником ко двору ухуфласес швув. Ибрагим говорил, что Якадзуно – единственный, кто какое-то время жил с ящерами и знает их жизнь изнутри, и поэтому никто лучше него не справится с этой задачей. Если Ибрагим Не лукавил, получается, что ситуация очень тяжелая. Если уж Якадзуно оказался лучшим кандидатом на должность посла, то что же представляют собой остальные?
Задача, поставленная перед Якадзуно, формулировалась очень просто – гнев ящеров не должен быть направлен на сопротивление. Ни при каких обстоятельствах ящеры не должны атаковать пионерские базы, войну на два фронта сопротивлению не выдержать. Якадзуно спросил, как далеко простираются его полномочия, и Ибрагим ответил, что они неограниченны. Якадзуно может обещать ящерам все, что угодно, хоть все звезды с неба, но ящеры не должны стать врагами. Лучше, чтобы они стали друзьями, но даже если они будут просто сохранять нейтралитет, это будет не страшно. Будет страшно, если они станут врагами.
Якадзуно попытался встать, но машину в очередной раз тряхнуло, и встать не удалось. Тогда Якадзуно ползком пробрался в ее переднюю часть и сел рядом с Евсро, на единственное сохранившееся сиденье, не считая водительского.
– Как настроение? – спросил Евсро.
– Хреново.
Евсро мрачно фыркнул.
– Ты еще не знаешь, что такое хреново, – сказал он. – Вот если бы шешерэ сожгли Олимп, вот это было бы хреново, а те неприятности, что у вас, – ерунда.
– Не скажи, – возразил Якадзуно. – До сегодняшнего утра все наши разборки были внутренним человеческим делом, а Теперь полем боя становится вся планета. Войну уже не остановить. Ибрагим говорит, что мертвецы будут в каждой человеческой семье.
– Ибрагим относится к нам с большим