КИПЧАК В АНТАРКТИДЕ. Хаким Булибеков

      Еще город поразил обилием памятников, многие из которых, по словам гида, были когда-то посвящены противникам нынешней власти. Но их не сносили, так как это история. Мне тогда это тоже показалось необычным. Теперь, когда в центре Алматы не стоит бронзовый Владимир Ильич, понимаю мудрость уругвайцев.

      Но больше всего запомнились глаза, точнее – взгляд уругвайской проститутки.

      По Монтевидео я прогуливался уже во всем прикупленном в Испании: джинсах, яркой футболке, мокасинах. К тому же в кожаной куртке. И выглядел не хуже местных стиляг. В кафе меня принимали за своего и просили перевести моим товарищам их вопросы или просьбы. В общем, на «советико импотентико» смахивал меньше всего.

      Так вот, устав от шопинга со своей тройкой (а эти «бизнесмены» с коммунистом во главе всё не могли обменять выгодно оставшуюся контрабанду) побрел один на корабль. Брёл, нагруженный пакетами с «колониальными» товарами по безлюдной узкой мощеной улочке, ведущей, как и многие, вниз к порту. В невзрачных, каменных пятиэтажных домах, вдоль которых я не спеша перемещался, жила не самая богатая часть населения страны. Во многих окнах отсутствовали стекла и даже рамы, а вместо них висело замызганное тряпьё. Не было ярких реклам и ощущения достатка.

      Метрах в двадцати заметил стройную золотисто-бронзовую девушку, подпиравшую стену и о чем-то говорившую с парнями, стоявшими на балконе второго этажа противоположного дома.

      Как и свойственно латиноамериканцам, говорили они громко и одновременно.

      Шел, глядя под ноги, и думал о своем. Но вдруг крики резко прекратились, и неожиданно наступившая тишина встревожила.

      Я поднял взор вначале на парней и увидел четыре пары глаз, с настороженным любопытством смотревших на меня с балкона. Было впечатление, что они ждали корриды или чего-то в этом роде. Когда же перевел взгляд на девушку, то меня пронзило будоражащее восхищение, желание и дикая досада от невозможности обладать этим чудом. Такого я еще никогда не испытывал.

      То, что она была красива – это полдела. У нее были такие большие цыганские выразительные глаза, что за то мгновение, пока наши взгляды бросились друг в друга, в них прочиталось все – от призывного вызова до удивления.

      Когда, смущенно опустив глаза, я быстро прошел мимо, то сзади сверху раздался дружный хохот. Но они смеялись не надо мной. А красавица одарила меня таким пронзительным презрением, что лучше бы и не оглядывался…

      4. Каботажный рейс

      И вот, покинув поразивший меня ощущением вечного Лета Монтевидео, наша белоснежная «Эстония» отправилась прямиком в царство Зимы.