«Одноклассники» и другие рассказики Ильи Криштула. Илья Криштул
перекладывал покупки из пакетов в смешные клетчатые сумки и навсегда запомнил размер груди Вальки из какого-то Елань-Колено. До этого Руслан не знал, что такие размеры существуют и на них даже что-то надевают. Не всё, конечно, проходило гладко – как-то он отстал от родственницы и заблудился на меховой ярмарке, два раза терялся в «Ашане», трижды ночевал в «Меге» и однажды так напился виски на дегустации в «Метро», что пытался угнать оттуда тележку с продуктами и угодил в милицию. Но родственница его находила-выручала, кормила горячим «Дошираком» и через магазины распродаж везла домой. А через неделю, уезжая, родственница взяла с Руслана честное слово – через год к ним, на весь отпуск.
И через год Руслан поехал в далёкий сибирский город с ответным визитом. Родственница с мужем встретили его на вокзале, привезли домой, получили обязательные московские конфеты, водку и колбасу, поблагодарили и снисходительно спросили:
– Ну что? Драмтеатр, театр оперы и балета, музей Мамина-Сибиряка, зоопарк…
– Настоящая сибирская банька, водка на кедровых орешках и ваши ночные клубы, очень мне их в поезде хвалили. – ответил Руслан: – Всё остальное я видел, интернет, слава Богу, есть.
«Москва, что с них взять…» – грустно подумала родственница: «Никакой тяги к истинным ценностям, одни развлечения на уме…». Что подумал муж родственницы, неизвестно, но вслух он очень радостно сказал:
– Отлично, мне тоже помыться надо, один бы не выбрался. После баньки и клубы лучше пойдут. А Мамина-Сибиряка из машины посмотрим, это рядом и пробок у нас нет.
И, обращаясь к жене, добавил исконно сибирскую фразу:
– Собери нас.
В стародавние времена так говорили жёнам сибирские мужики перед уходом в тайгу, на промысел. Со временем значение фразы изменилось. Неделю родственница собирала своего мужа и Руслана по клубам и когда, наконец, собрала, уже женатый на сибирячке Руслан взял с неё честное слово – через год к ним, в Москву, на весь отпуск. Молодая жена, правда, очень неодобрительно на Руслана посмотрела. А на вокзале, дождавшись, пока по-сибирски крепко скроенная супруга занесёт в вагон три ящика водки на кедровых орешках, он обречённо-похмельно прошептал:
– Лучше б мы на Мамина-Сибиряка смотрели…
– Я тоже всю жизнь хотела на Кремль посмотреть… – в ответ ехидно прошептала родственница.
И они, как и положено культурным людям, поцеловались взасос.
Л Е Д О Р У Б Т Р О Ц К О Г О
Телефон зазвонил резко, противно и неожиданно, так как был отключен три месяца назад за неуплату. К тому же было рано, часов двенадцать, и я, причисляющий себя к творческо-креативному гламурному бомонду, то есть к безработным иждивенцам, ещё спал.
– Масюкевич, Максим Александрович? – голос в трубке был тоже резкий, противный, но властный.
Я ответил, что я это я.
– Вас беспокоят из администрации президента России, моя фамилия Татаринов. –