Никто не хотел воевать. Виктор Елисеевич Дьяков
московской квартире. Частенько он вспоминал несбывшиеся пророчества Порубайло. Увы, даже два десятка лет независимости не принесли Украине ни богатства, ни процветания, а Россия без нее не развалилась. Богатой она тоже не стала, но отдельные состоятельные люди здесь появились, и в отличие от Украины в России таковых насчитывалось немало, особенно в Москве. Хотя отдельные СМИ утверждали, что этнических русских среди этих состоятельных «новых русских» весьма небольшой процент. Но Оксана Тарасовна жила и работала именно в русской семье. Она бы ни за что не пошла в прислуги ни к евреям, ни к кавказцам. Она, как и ее мать недолюбливала «москалей», но «жидов» и «черных» не любила еще больше.
Таким образом, Богдан получил возможность посмотреть условия жизни «новых русских», в общем-то обычных, ничем не выдающихся людей, которым посчастливилось разбогатеть в постсоветский период. Он ходил по огромной «двухэтажной» квартире, заставленной дорогой мебелью, набитую всевозможной видио и аудиаппаратурой, бытовой техникой. Он слушал стереомузыку, смотрел огромный плазменный телевизор, нежился в ванной с джакузи. Когда же навещал семью тетки, снимавшую квартиру у обычных небогатых москвичей, сразу ощущал разницу и понимал – москвич москвичу рознь.
Именно мать убедила Богдана, что ему на родине делать нечего, а работу надо искать в России, в Москве:
– Здесь многие украинцы устроились очень неплохо. Россия потенциально страна очень богатая. Умные люди со всего бывшего СССР этим пользуются и нам грех не воспользоваться.
На возражения сына, что тетя Галя со своими мужем и сыном, уже сколько лет тут живут, а ни разбогатеть, ни нормально устроиться так и не смогли… На это Оксана Тарасовна отвечала:
– Я же говорю об умных людях.
Богдан понимал – мать абсолютно права насчет России. Так-то оно так, но как воспользоваться богатствами России именно ему? Этого даже его сверхпрактичная мать конкретно сказать не могла, только советовала:
– Ты Богдаша, здесь оставайся, а там жизнь сама покажет, как быть.
Легко сказать оставайся. В квартире, где жила и одновременно работала мать, Богдан оставаться никак не мог. И вообще, чем ему тут заниматься. Он же не еврей, чтобы успешно делать бизнес на чем угодно. Он не умеет, как азербайджанцы прибыльно торговать на продовольственных рынках. Не мог он и как северокавказцы добывать деньги в составе этнических криминальных сообществ. Не мог, как грузины красть барсетки из салонов автомобилей. Не мог петь и хохмить со сцены, чем с успехом пробавлялись в России многие его земляки-украинцы. Даже пойти в дворники, как он делал в Виннице, он не мог. Московский рынок «дворничества» целиком и полностью заняли выходцы из Средней Азии и его бы туда не пустили. Подойти к мужу тетки и попросить, чтобы он взял его к себе в подручные торговать мясом? Это категорически не советовала мать – она ни чем не хотела одалживаться у сестры.
В конце-концов с работой тоже помогла