Никто не хотел воевать. Виктор Елисеевич Дьяков
также маячившей перед ним замены в какой-нибудь «горячий» или «холодный» военный округ. Вскоре он поднялся в должности до замполита батальона, что открывало дорогу для поступления в академию.
Пока Валера учился в Военно-Политической Академии имени Ленина, тесть сумел с дивизии перевестись в политотдел округа. И хоть генералом он не стал, но сумел «выдернуть» зятя после академии опять-таки в Киевский Военный Округ. Так и прошла вся служба Валеры в родной, благодатной и обильной Украине.
После развала Союза и формирования ВС Украины, там в первую очередь стали смотреть… Нет, не как в армиях большинства других вновь образовавшихся независимых государств, не на национальность того или иного офицера, а на то, где он служил в советские времена и на его отношение к «незалежности». И оказалось что подполковник Чмутов один из немногих, кто и родился на Украине, и училище тут же закончил, и служил все время… за исключением трех лет обучения в академии. В общем, по анкетным данным Валерий Григорьевич очень даже подходил для вновь организуемой украинской армии, к тому же у него хватило ума выучиться бегло щебетать на «мове». Он успешно прошел переаттестацию и вскоре стал полковником украинской армии. Здесь он уже сам «толкался», ибо и дядя и тесть давно пребывали на пенсии. И, наконец, он дослужился до генерала…
И вот «рельсы» по которым он столько десятилетий успешно ехал, привели в «тупик». Этот «тупик» обозначился как-то вдруг, и причиной стала нежданная череда событий. В какие-то считанные недели Украина потеряла Крым, потом возник военный конфликт в Донбассе, в котором украинские вооруженные силы показали свою крайнюю неэффективность, и даже беспомощность. Они не могла справиться с военными формированиями сепаратистов, составленных из вчерашних шахтеров и трактористов, подкрепленных прибывшими из России наемниками. Высшие штабы украинской армии охватила всеобщее нервная шпиономания – все искали виновных в факте этой вопиющей небоеготовности. И Валерий Григорьевич предчувствовал, что он вполне может стать одним из этих виновных, может оказаться крайним. Конечно, легче всего объявить виноватым в низком моральном духе личного состава бывшего советского политработника, да еще предпенсионного возраста. Такого обвинить и уволить и просто и выгодно, чтобы отвести угрозу от более молодых и перспективных. Да-да, став генералом Валерий Григорьевич автоматически перестал быть перспективным, его уже никто не тянул и не прикрывал, напротив, всякий норовил подставить подножку. Все это время Валерий Григорьевич ощущал себя, как бы болтающемся в пространстве, не чувствуя под собой твердой почвы. Как никогда он чувствовал, какая разница между Россией и Украиной. В России имел место традиционно стабильный, сильный центр власти с многовековыми традициями. И кто бы там не приходил «к рулю», все равно на местах, в провинции этого «руля» с большей или меньшей степени эффективности слушались. Увы, Украина за полтора десятка лет независимости