Горячее сердце стужи. Евгения Мэйз
рядом и ждать неизвестно чего. Этель уже и думать про него забыла.
– Правда. Но с тобой всегда так сложно Куц.
Она поднялась из-за стола, заметив освободившийся столик.
– Я не могу отдать тебе все сейчас. Ты заберешь и обязательно придумаешь какую-то хитрость.
Этель уже уселась за стол, отправив грязную посуду прямиком на кухню. Деревянные миски, ложки и кружки сначала взвились к потолку, чтобы не мешать другим посетителям, а потом и к самой Малеге.
– Если выплатишь жалование сейчас, то так уж и быть отдам рецепты прямо тебе в руки! Не Малеге, не Дейе и даже не ему.
Она кивнула на какое-то время исчезнувшего и вновь появившегося Пая. Вид у него был задумчивый. Что было само по себе удивительно. Пай и мыслительные процессы?
– Хорошо. Иду за деньгами! А ты пиши!
Этель забрала у него бумагу,
– Я тебе тоже заказала, оставь в покое мою тарелку.
– Он не отпустит тебя.
– Мы только что договорились.
Пай продолжал есть из ее миски, проигнорировав предупреждение.
– Говорю же тебе!
Этель попыталась забрать у него тарелку, но потом махнула на это рукой. Купит еще пирожков с ревенем и брусникой.
– Не пиши ничего.
Этель наконец посмотрела на трубадура, убравшего свои косы под куртку.
– Дейя только что сбежала, – проговорил он, на мгновение подняв на нее взгляд. – Видел, как ее уносит жених.
– Жених?
У Этель не укладывалось это в голове. У Дейи есть жених? С каких это пор?! Она бы уже знала об этом!
– Говорю тебе! Она выглядела очень счастливой, когда тот нес ее на руках.
Слова Пая стали сбываться через мгновение: Куц не хотелось работать ни за Дейю, ни за Этель, замахал руками стоило им только встретиться взглядом.
– Все отменяется! Все!
Когда-то давно он прислуживал в зале, но таскать тяжелые подносы с едой и сталкиваться с посетителями никогда не нравилось ему. Он еле-еле нашел Дейю. Девчонки из академии отказывались «связываться» с этим извращенцем, скупердяем и уродом. Этель было все равно. Она пару раз опоздала в академию до закрытия ворот, жутко хотела есть и пить. Все что ей оставалось тогда отправиться в таверну, а там поработать пару часиков посудомойкой, чтобы получить лежанку на чердаке, порцию дешевой каши и горячего киселя.
– Дейя сбежала! У меня больше никого нет! Так что давай! Вставай за стойку!
Этель офигевала от наглости этого свирфа.
– Еще два часа. Так что давай сам! Вставай и жди, когда я заступлю на смену. Молись, чтобы не появились гномы!
С ним только так и надо было. Только так! Потому что он не заплатит никаких сверхурочных! Выжмет все до самой последней минуты! Хоть проси, хоть грози, хоть ректора приводи.
– Когда у них начинается первый обед?
Куц позеленел, побледнел, прислушался к тому, что происходит на улице. Слух у него был хороший. Что-то творилось у подножья гор и Тель даже знала, что именно: тяжелая