И ты люби меня. Лябиб Лерон

      Полночный город, зимний город,

      Сквозь вьюгу белую плыви!

      А мы вдвоём за разговором

      Свернём на улицу Любви…

      Снежинки-бабочки ликуют,

      И как же им не ликовать:

      Они твои глаза целуют —

      Пожалуй, впору ревновать.

      Но вьюги с ветрами умчатся —

      Ты не лови их, не зови…

      А нам бы век не разлучаться,

      Идя по улице Любви.

      Снежинки-бабочки ликуют,

      И как же им не ликовать

      За эту милость всеблагую —

      Глаза влюблённых целовать.

      Если бы я Авиценной

      предстал бы из книг —

      в душу твою,

      как в пещерную тайну,

      проник.

      Я бы тогда в уголке

      на ковре возлежал,

      из-под ресниц бы

      с улыбкой

      за всем наблюдал.

      Я бы, решимости полон,

      к секретам готов,

      все твои мысли

      прочёл бы,

      как строки стихов.

      Только, наверное, всё это

      глупость и вздор:

      как же войти

      в твоё сердце,

      ведь я не хитёр?

      Если бы даже я ключик

      нашёл на пути,

      я бы к тебе

      ни за что

      не рискнул бы войти —

      если б увидел

      я тайны твои

      у дверей,

      ты бы загадкою быть

      перестала моей.

      Вот почему

      я в пещеру души

      не ходок,

      вот почему Авиценной

      я стать бы не смог.

      Струится сумрак голубой

      И к свету льнёт.

      Подушкой кубовой любовь

      Застелет свод.

      Склоняем головы свои,

      Молясь луне,

      И растворяемся в любви,

      В лиловом сне.

      …Струится с неба белый свет,

      Вбирая ночь.

      Подушка сменит прежний цвет,

      Исчезнет прочь.

      Заденет синим уголком

      Рассвета сень.

      …Проглотит, дрогнув кадыком,

      Нас новый день.

      Брошу

      белый кораблик детства,

      пуговку платья милой,

      всё, что со мною было, —

      не отвертеться —

      в память!

      Брошу

      ворох моих ошибок,

      нежность очей раскрытых

      в жаркое сердце, ибо

      пусть поглотит их

      пламя!

      Брошу

      доблести и пороки —

      всё, что во мне хранится, —

      в дерзкие эти строки,

      чтоб возродиться

      с вами!

      Если это возможно.

      Если возможно…

      Если…