Dragon Age. Последний полет. Лиана Мерсиэль
не убивший в своей жизни никого опаснее генлока, несся прямо в пасть чудищу, которое только что без малейших усилий расправилось с двумя грифонами.
Эта дерзость, казалось, удивила даже Архидемона – если, конечно, вообще можно говорить о существовании эмоций у подобного существа. Он замер на месте, раскинув крылья, и начал яростно бить шипастым хвостом, намереваясь сразить им Гараэла.
Однако у жуткой твари ничего не выходило, и тут Иссейя поняла, чего добивается Гараэл. Он вовсе не собирался сражаться с Архидемоном – он хотел лишь сбить его с толку, отвлечь от Стражей и тем самым дать им спастись. А потом сбежать от одураченного Архидемона – благо Крюкохвосту такая задача вроде бы по силам.
Но это «вроде бы» может им обоим стоить жизни.
Вдруг Архидемон разверз пасть, и ночное небо полыхнуло фиолетовым огнем – монстр выдохнул на Гараэла поток скверны. Однако ничего не произошло: Крюкохвост по-прежнему парил в воздухе, прямо у границ этого облака тьмы. Значит, в прошлый раз, когда Архидемон проделал то же самое и убил Денди, Хабла и остальных, Гараэл – или сам Крюкохвост – вычислил, как далеко простирается тлетворная сила дыхания древней твари, и знал, на каком расстоянии им ничего не угрожает.
А если дело не в точном расчете – тогда, получается, эти двое просто родились под бесстыдно счастливой звездой!
Иссейя слегка прижала пятку к боку Ревас, побуждая грифоницу изменить курс. Та несколько секунд колебалась, словно взвешивая такое решение, но все же подчинилась воле наездницы и полетела вперед под углом, заходя к Архидемону с правой стороны, тогда как Гараэл с Крюкохвостом досаждали монстру слева.
Остальные, к счастью, решили не принимать участия в этой самоубийственной затее: Кайя, Тайя и андерец стремительно неслись прочь и уже почти скрылись за непроглядной завесой черных туч. Еще несколько минут – и они совершенно точно будут спасены.
Всего несколько минут. Две, три. Может, четыре. Подумаешь – какой пустяк.
Иссейя стиснула зубы и вжалась в грифона: вперед!
До Архидемона оставалось порядка двух тысяч футов, когда Иссейя ощутила исходивший от монстра запах. Едва это произошло, как волосы у нее на затылке зашевелились от ужаса и омерзения. Нестерпимое зловоние, какого не бывает на этой земле; так смердят прогнившие внутренности, нечистоты на дне отравленной реки. Так смердит сама скверна.
А вслед за этим Иссейя услышала песнь Архидемона. Далекая, едва уловимая, но все такая же пленительная, она медленно просачивалась в сознание, угрожая вновь околдовать, лишить воли… Ну уж нет.
Иссейя выпустила из рук поводья. Ревас, не подведи!
Ход глупый и опасный, если подумать. Лишь наездник, знающий своего грифона много лет, мог бы отважиться на такое. Но другого выхода у них не было.
Ревас откликнулась моментально: поймав восходящий поток горячего воздуха, она начала набирать высоту. В нос Иссейе ударил запах паленой плоти, но эльфийка приказала себе не обращать на это внимания. Единственное, что сейчас важно, –