Филипп. Витторио Альфьери

      Но для чего донъ-Карлосъ такъ хорошъ,

      Что знать его и не любить – нѣтъ силы?

      Зачѣмъ такою свѣтлою душою

      Онъ одаренъ въ такомъ прекрасномъ тѣлѣ?

      Зачѣмъ такъ сердце нѣжно въ немъ, и умъ

      Такого преисполненъ благородства?

      Но, горе мнѣ! – достоинства его

      Припоминать я не имѣю права,

      Я ихъ забыть должна, чтобы заглохла

      Въ моей душѣ преступная любовь!

      О, еслибъ я хоть скрыть ее съумѣла,

      Такъ глубоко, чтобы объ ней никто

      Не могъ узнать… чтобъ онъ не догадался

      И чувствъ моихъ грѣховныхъ не проникъ!

      О, еслибъ подозрѣній я печалью

      Своей не возбудила во дворцѣ!

      Всѣ видятъ, что я принца избѣгаю,

      Всѣ видятъ, что разрушенъ мой покой…

      Всѣ видятъ, но… чужаго сердца тайны

      Читать не могутъ люди; – я одна

      Объ этой страсти знаю, но когда бы

      И я сама могла объ ней не знать,

      Иль зная, убѣжать отъ ней далеко,

      Чтобы дышать свободно я могла!..

      Нѣтъ, только слезы мнѣ однѣ остались,

      Хотя, едва ль, и слезы не преступны!

      Уйду отсюда – плакать на свободѣ…

      Но что я вижу? Карлосъ, – прочь скорѣй!

      Боюсь я съ нимъ желанной сердцу встрѣчи,

      Меня предать и взглядъ, и рѣчи могутъ.

      Сцена II

      Изабелла и донъ Карлосъ.