Пиарщики пишут. Отсутствует
туалете заполнил другой писсуар, который также не потрудились закрепить. А сержант Долин еще долгое время припоминал мой «мощный удар первичным половым признаком по фаянсовой посудине». «Эй, Ящук! Как ты бьешь Петрова. Не гладь его, а то я Семечкина позову, он одним х#ем его перешибет. Загнется твой Петров, как писсуар, никакая санчасть не откачает», – язвил Долин, улыбаясь и прищуриваясь. А мне до конца своей службы в «учебке» не приходила больше в голову шальная мысль «напи#орить» свои сапоги настоящим кремом, а не ваксой. По крайней мере, в туалете.
Номера
Данил Семеныч рисковал уснуть за рулем и разбиться вдребезги. Он, зевая полным ртом и протирая покрасневшие глаза, словно нарочито смотрел вправо, в сторону тротуара, вдоль которого стояли столбы освещения. На некоторых из них висели венки, но Семеныча это заботило мало. Если и чего хотелось ему до смерти, так это спать: прямо в одежде, одному, вытянувшись, хоть вдоль, хоть поперек клетчатого раскладного дивана.
Тридцать часов без сна, проведенные за рулем «Газели» не первой свежести, давали о себе знать. Последняя чашка дешевого кофе, выпитая в забегаловке еще на трассе, уже не действовала ободряюще, зато исправно напоминала о себе жуткой изжогой. Семеныча никто не заставлял гнать все это время без перерыва на сон, перевозя в фургоне какую-то производственную лабуду. Но уж больно сильно хотелось ему попасть на день рождения любимого внука. Семеныч время от времени поглядывал на пассажирское сиденье, где, словно живой, расположился забавный, улыбающийся голубой слоненок. Внуку Гришке, как полагал заботливый дед, мягкая игрушка с наклейкой «Made in China» должна была прийтись по душе. Стремился к завершению последний час уходящих суток, до дома оставалось совсем немного, поэтому Семеныч давил на газ, не обращая внимания на ограничение скоростного режима. Он знал: Гришка до приезда деда не сомкнет глаз.
Сработал инстинкт. Семеныч сначала дал по тормозам, а уже потом начал обдумывать произошедшее. Скрипнул зубной болью «ручник», замигала «аварийка», водительское место на время опустело. Выйдя из кабины и сделав несколько шагов назад, против хода движения своей «Газели», Семеныч наткнулся на предмет, который напугал его чуть ранее, блеснув на полосе. На дороге лежал автомобильный номер.
Размышлял он недолго. Неуместно закатав рукава, Семеныч крякнул, нагнулся и поднял жестянку с дороги. «Н 202 ЕУ», – прочитал вслух хозяин находки, усмехнулся и добавил: «Хей. Хм. Вот вам и хееееей-геееей-эгегеееей!».
Номер разместился в кабине на пассажирском сиденье, рядом с голубым слоненком. До пятиэтажной «хрущевки», где располагалась «трешка» Данила Семеныча, он добрался без приключений. Водитель припарковался, убедился, что свет в комнате внука еще тускло горит. Возле окна был четко виден детский силуэт с приложенной рукой ко лбу. «Ну, Гришка..», – гулко прохрипел почти про себя дед и, бросив мимо урны смятую пачку из-под «Балканки», направился домой.
В подъезде дымил юный сосед Костик, с миниатюрной