Третья концепция равновесия. Ярослав Веров
сопровождало гнусавое бормотание на странном наречии.
«Вот ведь, – удивился Лукреций, – ругательства-то из системы Айо-Какайна. Давненько я такого не слыхивал».
– Эй, почтеннейший, – гнусаво пропищали у него за спиной.
Лукреций не спеша развернулся к докучливому посетителю. На него уставились чем-то знакомые гляделки.
– Ты кто такой? – озадаченно вопросил Лукреций. – А робот куда делся?
– А я и есть тот самый. Но не робот, как видишь. Что, удался фокус?
– Куда как удался, – раздраженно пнул какой-то железный обломок Лукреций. Он не любил дурацких шуток. – А ну, вываливай отсюда!
– Это тебе, брат Техник, отсюда валить надо, да побыстрее.
– Чего-чего?! – грозно переспросил Кеша и недвусмысленно занес верхнюю с блюмом над головой аборигена.
– Помнишь, «У Сверхновой»? Шевели мозгой, Техник, времени-то в обрез. Я ведь тогда специально хотел тебя предупредить – не связывайся ты с этими Гравористыми. Дохлое это дело.
– А-а… Не тебя ли я завинтил своим коронным?
– Нам, Айо-Какайна, твои коронные не страшны. Это Ынтры, Ынтры меня пропотенцировали.
– Ну а теперь чего тебе?
– Мы за тобой давно наблюдаем.
– Ну, вы достали уже, наблюдатели! Куда ни кинь – везде наблюдатели…
– Ты ведь Цыца, из Лесопроходимцев, знаешь? – не сбавлял напора абориген, вперив свой указующий хоботок в Лукреция.
При упоминании Цыца Кеша насторожился.
– Ну так и что ж? Кто ж его не знает?
– Накрылся Цыц, – понизил голос абориген. – Пять дливов тому погорел на пустячном деле – и в Отстой. С тех пор ни слуху ни духу.
Верхняя правая с полузабытым блюмом медленно опустилась. С Цыцем у Лукреция случались интересные встречи. А десять дливов тому Цыц сделал ему любопытное предложение, и Лукреций это предложение не отверг. Сделку обмывали все в той же «У Сверхновой», изрядно повеселились. Затем Цыц отбыл и больше вестей о нем не поступало.
– И теперь, – продолжал абориген, – у нас одна надежда – на тебя, о Лукреций! И на твои чудесные и могучие устройства! – и вытянул дрожа – щий от волнения хоботок в направлении Карабобистого Ликатра.
– У кого же это у нас? – машинально поинтересовался Техник.
– У борцов за независимость Айо-Какайна!
– Да нет, брат, темнишь. Какая там независимость. А не пошел бы ты, ну, скажем, э-э…
– После твоих ночных художеств тебе надо переть отсюда, – не дал ему развить мысль абориген. – Укрывище у нас имеется. Надежное, не сомневайся. Мы только на вид незначительны! А на самом деле мы…
И абориген сделал многозначительную паузу. После нее он собирался кое-что добавить. Но не успел.
На этот раз «коронный» завинтил его не снимая с места. Абориген как стоял, так и зарылся в груду металла. И явных признаков жизнедеятельности больше не подавал.
Лукреций потер одна об другую обе верхние, с удивлением обнаружив между ними недопитый блюм. Вдруг что-то вспомнилось из прошлой ночи. Смутное что-то.
– Что это он там о ночных