Конец игры. Ðаида ÐлиÑардаровна Баширова
никакого внимания на ее настроение, а спокойным голосом позвал присоединиться к нему и позавтракать. Поколебавшись немного, она двинулась вслед за ним. Они молча стояли рядом в ожидании лифта. Наконец, кнопочка загорелась, дверца лифта бесшумно открылась, и он посторонился, пропуская ее вперед.
Она старалась не смотреть на него, роясь в сумочке так тщательно, словно старалась найти там атомную бомбу. При выходе из кабины он случайно задел ее локтем, и она отпрянула от него. Амир криво усмехнулся:
– И что, теперь ты будешь шарахаться от меня каждый раз, когда я дотронусь до тебя?
Она судорожно сглотнула и не ответила. Рядом отворились двери другого лифта, и наружу выбралась шумная ватага молодых людей. Один из них, заметив бледное напряженное лицо Наргиз, неожиданно спросил:
– Я могу вам чем-нибудь помочь?
Она через силу улыбнулась и отрицательно покачала головой. Амир схватил ее за руку и повел подальше от любопытных глаз. Оказавшись в укромном месте, он заставил ее посмотреть на себя.
– Наргиз, давай сразу поставим все точки над «i». Прошедшая ночь не изменит ничего в наших отношениях. То, что произошло, ни к чему нас не обязывает. И не надо винить за случившееся ни себя, ни меня. Вспомни, что было, когда умерли Мария и Оля. То, что случилось в ту ночь, нужно было мне, а вчерашняя ночь была нужна тебе. Ты поняла меня?
Она долго молчала, прежде чем проговорить:
– Ты прав. Будем считать, что это был своего рода сеанс шоковой терапии.
Что-то промелькнуло в его глазах, она не поняла, что. Он отвел взгляд, а когда снова посмотрел на нее, его глаза ничего не выражали. Голос тоже был бесстрастен.
– Ты хорошо выразилась: шоковая терапия. Естественно, ты можешь не беспокоиться: Максим ничего не узнает.
Она вспыхнула и почти с ненавистью посмотрела на него. Он снова криво усмехнулся, взял ее под руку и со словами: «Я чертовски проголодался», повел в ресторан.
Удивительно, но за все утро они ни разу не заговорили о Чингизе, словно не узнали вчера о его страшной смерти. И только когда после завтрака они поднимались к себе в номер, Амир проговорил:
– Нужно позвонить Максиму.
Наргиз побледнела как полотно. Ноги мгновенно сделались ватными.
– Я не смогу. Я не смогу ему это сказать.
– Хорошо, я сам ему позвоню.
Мобильник, который он оставил на кофейном столике, по-прежнему был отключен. Стоило включить его, как тут же раздался звонок. Звонил, конечно, Максим.
– Что, черт побери, происходит? – его тон был резким, так не похожим на его обычный мягкий и спокойный голос. – Почему я не могу дозвониться до вас со вчерашнего дня, и почему нет звонка от вас?
– Прости, Максим, мы не хотели сразу сообщать тебе… Боюсь, что у меня плохие новости. Вчера полиция обнаружила труп Чингиза.
– Что ты сказал? – вмиг осевшим голосом спросил Максим. – Повтори, что