Пуля справедливости. Вячеслав Жуков
скоро он убедился, что студенческая дружба не проходит с годами. Проезжая на своем роскошном «Мерседесе» по улице, Вадим увидел его и остановился. Сурину даже было неудобно ему руку протягивать, все-таки управляющий такого банка. Но Вадим ничуть не изменился со дня их последней встречи. Все такой шальной. Сам подошел и обнял Валентина, как это принято сейчас у «новых русских». Двое его охранников выскочивших из машины следом, рты раскрыли от удивления. Их босс обнимается с замухрышкой. Такому впору по помойкам ходить. А босс не побрезговал.
– Здорово, Валюха!
– Здравствуй, Вадим, – Сурин вел себя довольно сдержанно, видя, как подозрительно пялятся на него охранники Щавелева. Ведь наверняка у каждого под пиджаком по пистолету. Еще, чего доброго, примут радушие Сурина на свой лад, как попытку к нападению и пристрелят.
Заметив настороженность Валентина по поводу охранников, Щавелев велел тем не мешаться под ногами и сесть в машину.
– Все в порядке. Это мой старинный друг. Мы с ним когда-то грызли гранит науки в университете.
Охранники сели в машину, но из окна не спускали с Сурина глаз, как хорошо отдресированные псы, готовые по первой команде броситься на защиту своего хозяина.
– Слышал у тебя, проблемы, – сказал Вадим, когда они остались вдвоем.
– Откуда же ты мог услышать? – с некоторым удивлением спросил Сурин. Представить себе не мог, что управляющий таким крупным банком может интересоваться проблемами маленького человека, каким считал себя Сурин.
Вадим улыбнулся.
– Я же все-таки, как никак спонсор академии, в которой ты отпахал двадцать лет.
– Почти.
– Что, почти? – не понял Щавелев.
– Я хотел сказать, почти, двадцать лет. Полгода не хватило до этого срока, – объяснил Сурин. А университетский друг Вадим Щавелев расхохотался.
– Срока знаешь где бывают? – хохоча, спросил он и тут же добавил: – А у нас, даты. Кстати, сколько мы с тобой не виделись?
Сурин улыбнулся. Помня о поправке Вадима по поводу срока, сказал:
– Да без малого, двадцать лет. Как закончили университет. Ты пошел в свободное плавание…
– А ты вкалывать преподавателем, – вставил Щавелев, смеясь. Сурин согласно кивнул. Прекрасно помнил то распределение. Кстати сказать, Валентин не был отличником, но обладал немалыми другими качествами, которые пригодились ему в жизни. Зато теперь отличнику Сурину похвастаться было нечем.
– Двадцать лет, – мечтательно проговорил Валентин. – А это, между прочим, почти дата. А дату что?.. – посмотрел он на Сурина, ожидая от того инициативы к застолью. И так, не дождавшись, предложил: – А дату, не худо бы и отметить.
– Да я не знаю… – замялся Сурин, нашарив в кармане последнюю сотку, на которую хотел купить молока и коробку геркулеса. В последнее время, как потерял работу, геркулесовая каша стала его ежедневной пищей.
–