Толстый демон. Роман Артемьев
знала о нем очень хорошо и старалась по мере возможности общения с православными инквизиторами избегать. Ибо душевного спокойствия монахи своими визитами не прибавляли.
Со времен подписания «вечного мира» святые братья получили право наблюдать за живущими среди людей демонами. Присматривать за тем, чтобы проклятый род не слишком вредил адамову семени. Поэтому факт появления наблюдателей Шурика не удивил и не сильно расстроил; он даже не предполагал, что ему позволят находиться без опеки настолько долго. Это ожидаемая неприятность. Зато сообщение о возможном вмешательстве главы Дома парня волновало.
– Ему-то во мне что за интерес?
– Род ведает, – пожала плечиками старушка и тут же воздела вверх острый сухонький пальчик. – Напомнить, сколько с тобой в детстве возились и какие надежды связывали?
– Не надо.
– Вот то-то же.
Славомира присосалась к высокому стакану с янтарным напитком, довольно откинулась на стуле:
– Пивоварня тута своя, оттого и пиво доброе. В других-то кружалах моча мочой. Ты здесь надолго устроиться хочешь? Или постранствуешь еще?
– Приключений мне хватило, – заверил ее толстяк. – Новых не надо, обойдусь.
– Владение создаешь?
– Куда? Я же еще посвящение предком не прошел. Источники, конечно, попробую подчинить, но на большее не замахиваюсь. Со своими бы проблемами разобраться. Может, потом, когда в силу войду…
– Ну и зря, – припечатала бабка. – Ежели владение есть, то просто так, без серьезного повода, Велус тебя обратно не призовет. А трудности в жизни завсегда будут – куда ж без них. Место удобное, водяниц ты без труда под руку приведешь, окрестные чаровники слабы и роту[1] дадут охотно. Правда, колдун в городе живет. Зато, коль сумеешь с ним совладать, будет тебе почет, хвала и слуга особливый.
Шурик испытал сильное желание завыть. Колдуны – настоящие, прирожденные слуги Мрака – рождались редко. Знакомые с ними смертные утверждали, что лучше бы не рождались вовсе. Умели колдуны накладывать проклятия и превращать жизнь врагов в ад не хуже дханнов, обладали мерзким, жестоким характером, что в совокупности симпатий им не прибавляло. Отношение колдунов к окружающим колебалось в диапазоне от глубокого равнодушия до пылкой, деятельной ненависти.
– Он-то здесь откуда?
– Мама родила, – преувеличенно серьезно объяснила Славомира. – Местный он.
– То есть земля его принимает, – сделал неприятный вывод Шурик.
– А как же! Все чаровники потому и разбежались из города, что связываться с ним не хотят.
– Ты же, наоборот, сюда приехала.
– Люблю экстрим, – блеснула крепкими белыми зубами старушонка. – Опасность бодрит. Сам-то пошто три месяца из поместья носа не казал?
Парень слегка смутился:
– Осваивался, огородку устанавливал, в Москву за реактивами мотался. Я ведь алхимией увлекаюсь.
– Как ты осваивался, я видела, лучше бы с отметиной разобрался, –
Р о т а, р я д – клятва, договор (