Я наблюдаю за тобой. Лайза ДжуÑлл
не так. Вчера поздно вечером звонил телефон, звучали голоса родителей, хлопнула дверца шкафа.
– Папе пришлось поехать в Испанию, – сказала мама, набирая воду в чайник. – Поездка с классом. У жены учителя испанского вчера вечером начались преждевременные роды. Срок всего тридцать недель – очень тревожный знак.
– Почему именно папа? Он слишком важная персона, чтобы ездить куда-то с учениками.
– Папа – единственный из преподавателей, кто говорит по-испански.
– Он же не говорит по-испански, – с сомнением пробормотал Фредди.
– Его знаний достаточно, чтобы хоть как-то объясниться.
Фредди застонал. Отец в своем репертуаре: он обожает проводить свободное время с учениками. Якобы хочет узнать их получше, а на самом деле просто норовит втереться в доверие. Еще бы, он не мог упустить такую возможность.
– И когда вернется?
– В пятницу.
Фредди кивнул; любые изменения в привычном укладе выбивали из колеи, и его охватила смутная тревога. Фредди не нравилось, когда в ткани жизни появлялись дыры, сквозь которые могла проникнуть неизвестность.
Он направился в школу длинной дорогой, специально чтобы пройти мимо клуба «Чики-дрики», купил бутылку минеральной воды и сел на скамейке напротив входа, высматривая Красные Сапоги. Джоуи, Джозефину, или как там ее зовут. Фредди устроил телефон на коленях, положил палец на кнопку «видео» и принялся ждать. В восемь сорок пять к остановке подъехал двести восемнадцатый автобус; двери с шипением открылись, и Сапоги едва ли не бегом поспешила к клубу – светлые волосы собраны в хвост, взгляд прикован к телефону. Девушка сунула телефон в рюкзак, подошла к двери, позвонила в звонок. Ей открыла высокая женщина с очень короткой стрижкой и связкой ключей на поясе.
Фредди еще раз посмотрел видео и приблизил лицо Джоуи, опухшее и покрытое пятнами. Кажется, она плакала. Возможно, это как-то связано с прошлым вечером и с его отцом.
– 17 –
– Привет, мама. – Джоуи вытащила из кармана тряпку и счистила зимнюю грязь, налипшую на могильной плите. Цветы, оставленные после Нового года, никуда не делись; к ним добавился еще один букетик – дешевенькие нарциссы от папы.
Джоуи и не подозревала, что папа часто здесь бывает. Он не склонен к широким жестам и бурным излияниям чувств. После маминой смерти отец замкнулся в себе и совершенно отстранился от детей. Они с мамой уже давно поговаривали о разводе, потому что не были счастливы вместе, но в день несчастного случая вели себя вполне мирно. Сперва поехали смотреть ремонт у Джека и Ребекки, потом Джек пригласил их в ресторан. Пили вино, мама с папой съели на двоих липкий сливочный пудинг… в общем, славно посидели. Джеку даже показалось, что они передумали разводиться. В тот же день мама пошла в магазин купить лотерейный билет; девяностолетний дед по имени Роджер Дэвис на «Форде Фиеста» не справился с управлением, выехал на тротуар и прижал ее к почтовому ящику. Через десять дней она умерла.
Папа почти не говорил