КраÑные туманы ПолеÑÑŒÑ. ÐлекÑандр Тамоников
я разведку в Лозу отправлю.
– Да, Павел Дмитриевич.
Политрук, взводные и рядовые партизаны стали успокаивать сельчан. Кто-то расспрашивал про своих родных.
Осетров вызвал к палатке начальника разведки, бывшего комсорга районной МТС Игната Лазурина.
Тот тут же прибыл и сказал:
– Я все понял, Павел Дмитриевич, и послал бойца собрать моих людей на восточном краю леса.
К ним подошли партизаны, которые были родом из Лозы.
Старший из них, мрачный, как-то посеревший, заявил:
– Мы тоже пойдем!
– Я понимаю ваше состояние, мужики, но толпой идти в деревню нельзя, – сказал Осетров, взглянул на старшего из Лозы, отделенного командира первого взвода Родиона Коняева, и продолжил: – Ты бы не настаивал, а, напротив, повлиял бы на односельчан.
Коняев сощурил глаза.
– А скажи мне, командир, кто из твоей семьи остался в районе? Кто из нее во время налета гитлеровцев был на деревне?
Осетров, сильно простуженный, откашлялся и проговорил:
– Ты же знаешь, Родион, что семьи всех руководителей района, начальников органов НКВД, отдела ГБ, офицеров, воюющих на фронте, были вывезены в тыл по распоряжению первого секретаря обкома партии. Он поручил такой приказ из республиканского ЦК. Зачем спрашиваешь о том, что тебе известно?
– Значит, твоя родня в безопасности. Ну, конечно, все же семья второго секретаря райкома. А вот моя Дарья да сыновья четырех и восьми лет остались в Лозе. Их эвакуировать приказа не поступало, потому как мы простые колхозники. Ты хочешь остановить нас?
– Пойми, Родион, вы сейчас не в колхозе находитесь, а в партизанском отряде, войсковой части, действующей в тылу противника.
– И чего ж такого мы, бойцы действующей части, сделали немцам, что они загубили наши семьи? Мы же еще ни разу не выходили из леса…
Его прервал боец того же взвода Анатолий Березин:
– Нечего попусту лясы точить, Родион. Наши семьи пожгли, а ты устроил не пойми что. Сказано, идем на деревню, значит, идем. И никто тут нам не указ! – Березин резко повернулся к командиру отряда. – Может, прикажете всех нас расстрелять за неповиновение, Павел Дмитриевич? Так отдавайте приказ. Мне интересно будет посмотреть, кто из отряда пойдет в расстрельную команду.
– Чего ты мелешь, Толя? – Командир отряда тяжело вздохнул. – Какой расстрел?
На помощь Осетрову пришел начальник разведки:
– Пусть идут с нами, командир. Все одно мужиков не остановить, а там они, может, и сгодятся. С ними мы тщательнее пожарище осмотрим.
Осетров кивнул.
– Хорошо. Родион, ты старший над мужиками из Лозы, но подчиняешься Лазурину.
– Да брось ты, секретарь, эту бюрократию. До сих пор не понял, что у нас убили семьи? – Голос Коняева сорвался на крик.
– Держись, Родя, не шуми, – сказал Березин. – Командир не виноват в том, что так получилось. Да и все мы. Никто из нас и представить себе не мог, что немцы способны на это.
– Ну да, не способны. А как они стреляют евреев, давят танками таборы цыган? Мы для них не лучше. Ладно, все наши тут?
– Все.
Коняев