Избранные работы. Карл Поланьи
покоиться всякая экономическая система.
Однако это положение безосновательно. Обозревая виды человеческих сообществ, мы видим, что голод и выгода не всегда побуждают к производству, а если и побуждают, то в сочетании с другими мощными стимулами.
Аристотель был прав: человек не экономическое, а общественное животное. Он стремится не столько обеспечить свои личные интересы путем материальных приобретений, сколько достичь социального благосостояния, общественного положения, авторитета. Имущество служит ему средством для достижения этих целей. Его побуждения носят смешанный характер и связаны с желанием обрести общественное одобрение – производственная деятельность находится на втором плане. Экономика, как правило, вплетена в социальные отношения. Переход к обществу, встроенному в экономическую систему, был радикальным новшеством.
Факты
Я полагаю, теперь следует обратиться к фактам.
Во-первых, перед нами открылась первобытная экономика. Назовем два имени: Бронислав Малиновский и Ричард Турнвальд. Эти и другие исследователи перевернули наши представления в этой области и положили начало новой научной дисциплине. Миф о дикаре-индивидуалисте был опровергнут давным-давно. Ни его животный эгоизм, ни мнимая склонность к меновой торговле, ни тенденция вести натуральное хозяйство не были доказаны. Но столь же несостоятельной оказалась легенда о коммунистической психологии дикаря, его пресловутом непонимании собственных интересов. (Грубо говоря, выяснилось, что люди всех эпох были более или менее одинаковыми. Если изучать общественные институты не изолированно, а в их связи, оказывается, что люди ведут себя в основном понятным для нас образом.) Разговор о коммунизме объясняется тем фактом, что организация производственной или экономической системы обычно не оставляла индивиду возможности умереть голодной смертью. Место у очага и кусок хлеба были ему обеспечены независимо от того, какую роль он играл во время охоты, в возделывании пашни, в уходе за скотом и за растениями.
Вот лишь некоторые примеры. При системе крааль-лэнд в племени каффирс «невозможно быть нищим: любой нуждающийся в помощи получает ее безоговорочно» [Mair L. P. An African People in the Twentieth Century. 1934]. Член племени квакиутль «никогда не подвергается риску остаться голодным» [Loeb E. M. The Distribution and Function of Money in Early Society. 1936]. «В обществах, находящихся на грани выживания, никто не голодает» [Herskovits M.J. The Economic Life of Primitive Peoples. 1940]. В самом деле, индивиду не угрожает голод до тех пор, пока все общество не оказывается в затруднительном положении. Это отсутствие опасности оказаться без средств к существованию для индивида делает первобытное общество в каком-то смысле более человечным, чем общество XIX века, и одновременно делает его менее экономическим.
То же самое относится к мотиву личной наживы. Еще несколько цитат. «Характерной чертой первобытной экономики является отсутствие стремления получить прибыль в процессе производства и обмена» [Thurnwald R. Economics in Primitive Communities.