Доктор воровских наук. Валерий Гусев
у меня в сарае не спит, все норовит на крышу забраться. Бедовая…
– Как ее зовут? – зачем-то спросил Алешка.
– Васька, – загадочно ответил дед. – Ну, гуляйте, гуляйте. Тама, – он показал в одну сторону, – прудик есть. Скупаться можно. А тама, – махнул рукой в другую сторону, – на взгорочке земляника вызрела. Гуляйте… Токо к монастырю не ходите. – И показал на развалины.
– А почему туда нельзя? – спросил Алешка. – Интересно ведь…
– Плохое там место, – дед покачал головой. – Энтот монастырь с самого начала не удался. То его татаре разорят, то еще кого лихоманка нанесет… Забросили его. Ну и, как надо быть, заселила его всякая нечисть, ведьмаки да лешаки. Черный монах ночами бродит, все что-то ищет. А самая беда – в войну там склад был. Его, конечное дело, прибрали, но чтой-то осталось, нет-нет – и рванет. Надысь тама один бродяга ночевать вздумал. Он здесь всякий боеприпас собирал и торговал им на рынке. Вона, видите, крайняя башня, с дыркой? Вот он там обосновался, костер разложил: как бахнуло – ни костра, ни бродяги. Одна дырка осталась.
– Убежал со страху? – спросил Алешка.
– Скорее – улетел, – ехидно уточнил дед. – Ну, гуляйте, гуляйте. А то дождь скоро.
Мы поднялись на «взгорочек» и набрали маме земляники. А «скупаться» не пошли. Потому что как-то быстро стемнело кругом. Два бывших облачка – мы и не заметили – соединились и разрослись в одну темно-синюю тучу. Она закрыла полнеба. И так плотно, что солнце сквозь нее не просвечивало, только окрашивало ее края в какой-то тревожный бордовый цвет.
Кругом торопливо заквакали лягушки. Заскрипела где-то в траве ночная птица. Стало как-то неуютно.
– Наколдовал дед, – сказал Алешка. – И коза у него странная – Васька! Пошли домой, Дим.
Мы спустились со «взгорочка» и направились к нашей стоянке. По дорожке, в сторону деревни, шустро семенил дед Степа. Коза Васька подталкивала его рогами в зад.
Совсем стемнело.
– Дим! – Алешка вдруг схватил меня за руку. – Смотри!
В дырке крайней башни вдруг мелькнул слабый огонек. И было в этом что-то жуткое.
Развалины монастыря на фоне черной тучи, которая иногда озарялась беззвучными молниями, выглядели зловеще. Впору было поверить деду, что там и в самом деле гнездятся лешаки с ведьмаками. А кто еще в такую погоду туда полезет?
В общем, мы здорово прибавили шагу. И мне почему-то почудилась сзади какая-то неведомая опасность. Будто кто-то таинственный и недобрый спешит за нами, чтобы зачем-то догнать…
С каким облегчением мы увидели свет в нашей палатке!
– Набегались? – спросил папа. Он устраивал в машине спальные места для себя и дяди Федора, часть которого все еще торчала из-под капота. – Что новенького?
– В монастыре, – сообщил Алешка, – нечистая сила завелась.
– Какая прелесть! – сказала мама, высунув голову из палатки. – Как романтично! «Преданья старины глубокой».
– Ага, – сказал Алешка, отдавая маме землянику, – преданья… Там шляется кто-то. С огоньками.
– Пацаны небось лазиют, – высказался дядя Федор