Гарнизон. Игорь Недозор
в зубном кабинете. Почти весь кабинет вывезли, а вот се оставили.
– Ничего более веселого сказать не можешь? – ехидно рассмеялся все тот же Довбняк.
– Могу, товарищ старший прапорщик, – вполне серьезно ответил Гена. – Позавчера с караваном пришла послушница ковена Грайни, направлявшаяся проездом в Крехсор. Явилась ко мне и сообщила, что целительницы сняли запрет на помощь нашим.
– Это хорошо, – обрадовался майор и тут же осведомился: – А почему сразу не доложил?
– Виноват, был занят по службе, не мог отвлечься, – отрапортовал начмед.
Майор вспомнил, что их отрядный медикус был действительно занят – как раз вчера рожала одна из горожанок, молодая вдова его солдата Кости Акинфиева, растерзанного месяц назад какой-то хищной нетварью в отрогах Клангорана, когда громили решивших угнездиться в тех краях разбойников.
– Насчет обезболивающих, – вмешался Артем Серегин. – Я вот думаю, может, нам использовать местный мак?
– Морфий неочищенный получить не так уж сложно, – кивнул Гена. – В принципе я знаю, как это делается. Хотя и теоретически, конечно, – зачем-то спохватился парень.
– Еще чего! – набычился вдруг Макеев. – Ты хоть понимаешь, какого джинна хочешь выпустить? Видел я в Афгане… Лучше уж самогоном пользоваться. Стакан засадил – и давай, как в древние времена.
– Да местной сивухой только крыс морить! – скривился медик.
– Все, я сказал, никаких опытов с дурманом! – повысил голос майор. – У нас тут УК еще пока никто не отменял! А с обезболивающими – не смертельно. Магов будем привлекать для этого дела, того же Аора. Ладно, садись Нет, можешь быть свободным, товарищ Тупиков, твоя помощь может понадобиться в любой момент.
Довбняк проводил парня недобрым взглядом, буркнул в усы что-то вроде:
– Вот умник выискался! Дрянь всякую делать, стюдент!
Макеев решил, что хитрована пора бы поставить на место.
– А что у нас по хозяйственной части, товарищ старший прапорщик? – как бы невзначай выделил он невысокое звание острослова.
– С ней усе довольно неплохо, в свете того, шо могло быть и хуже, – крякнул, поднимаясь, зам по тылу. – Вот, зачту докладную записку по провианту. Еды у нас пока хватает, и недостатка не наблюдается. Есть кофе индийский и даже никарагуанский, и какао «Серебряный ярлык» – не особо много, но есть. Правда, сахару маловато, и чай только грузинский второй сорт, хотя его и побольше, чем кофею. Но и его, когда весь выпьем, взять будет неоткуда, как и кофий с какавой. С шоколадом те же дела – как сожрем те сто шесть кило, что от летунов остались, так придется о нем забыть. Но вообще муки у нас полсотни тонн, перловки хоть жо… завались, ну и пятьдесят тысяч банок тушенки – НЗ нашей Особой Группы. Тушенка, правда, с истекающим сроком годности, но прошу заметить – не с истекшим. Гречка, пшено, рис. Кстати, полагая, шо мы тут надолго, по своей инициатива приказал вверенным мне солдатам перебирать потихоньку оные крупы на прэдмэт отыскания пригодных к посеву зерен,