Испытание киллера. Лев Пучков
как положено по уставу… Тьфу, что-то не то сказал.
Ну да ладно. Далее: почему мы кровные братья? Бо два с половиной года был моим командиром роты. Из зеленого лейтенанта выпестовал меня в настоящего воина. Всем, что я умею делать на поле боя, я обязан Бо (естественно, кроме того, чему меня научили в Школе ПРОФСОЮЗА). А разок я этому толстому калмыку даже спас жизнь. Хотя, если детально разобраться, виновником той передряги я был сам. Если хотите, расскажу вам об этом, пока еду. До Верхнего Яшкуля еще двадцать километров – половину как раз успею поведать. Так-так… Как же это тогда случилось? Ага…
…Солнце ласково лучилось с ярко-синего небосклона, золотыми бликами отражаясь от заснеженных вершин старых гор. Переменчивый ветер то затягивал вход в ущелье пеленой черного дыма, то оттаскивал этот дым в сторону, позволяя рассмотреть нижнюю часть распадка. Из этого распадка, по «зеленке», шустро выбирались обнаженные фигурки, экономно обрабатывая пространство перед собой короткими очередями.
Село горело. Жирные языки пламени жадно лизали дощатые вагончики-бытовки и полуразрушенные саманные хибары, из которых уже никто не огрызался свинцом.
Бо открыл глаза и уставился на меня непонимающим взором. Я обрадованно замахал руками, показывая в ту сторону, откуда к ущелью приближались солдаты, и заорал:
– Наши! Наши! Виктория! У-у-у-у-у!!!
Показав на свое ухо – мол, ни черта не слышу, – Бо приподнялся на локте и что-то спросил. Я в свою очередь указал на свои уши и прокричал:
– Оглох, бля!! От такого долбежа мудрено не оглохнуть!
Болезненно поморщившись, Бо всмотрелся в панораму распадка, просиял и поманил меня пальцем. Я приблизил свое ухо к его губам и с большим трудом различил:
– Ты жопу пощупай, лейтенант! Грыжа не вылезла?!
Пожав плечами, я махнул рукой. Теперь это было уже не важно… Вот так это закончилось. А началось все за шесть часов до того, ранним солнечным утром, которое лживо обещало прекрасный и томный денек, не отягощенный какими-либо пакостями.
Это был второй в моей жизни рейд: настоящее дело, а не просто прогулка по горным дорогам. В первом рейде, который состоялся четыре дня назад, я страшно трусил и изо всех сил тужился, чтобы не «потерять лицо», как выражаются местные жители. Хотя можно было особо не напрягаться – дельце вышло так себе.
Мне было тяжело из-за того, что я отстал. Три с половиной месяца назад в этих горах было тихо и спокойно, а я был здесь уважаемым человеком. Как же – лейтенант, начальник, командует целым взводом солдат и все прочее… Три с половиной месяца я не был в этих горах. За это время обстановка резко изменилась.
Пока я улаживал на равнине свои семейные дела и ударно отдыхал, мои бойцы успели поучаствовать в нескольких серьезных операциях и приобрели боевой опыт, которого у меня не было. Рота за это время потеряла пятерых, еще двенадцать находились в госпитале с ранениями различной тяжести. Я из-за этого здорово комплексовал.