Буря миров. Андрей Левицкий
узоры.
Мариэна, одетая в комбинезон с меховым воротником, оказалась гораздо моложе, чем Кир решил поначалу. Не девчонка, но совсем еще молодая женщина. Темные волосы, темные глаза. Лицо осунувшееся и какое-то тусклое. Красавицей вроде не назовешь, но есть в этом лице что-то свое, индивидуальное – а ведь настоящую красоту только индивидуальность и создает. И смотрит так… пристально смотрит. Пронзительно даже – прямо на Кирилла, не отводя глаз.
Что означает ее взгляд, Кир не понял и просто отвернулся от Мариэны.
– Так вот, портальная машина, ворсиб этот, – продолжал Леша. – У наших друзей такой раньше не было, только передатчик, через который они связались с Айзенбахом. Для них, я так понял, невероятная удача заполучить эту машину.
Мариэна задала Айрину вопрос, в котором прозвучали знакомые слова «хадук» и «арея», и, когда усач ответил утвердительно, снова уставилась на Кирилла. Ему это надоело, и он громко спросил, кивнув на девушку:
– Почему она на меня так смотрит?
Повисла тишина, а потом Мариэна резко выпрямилась, едва не опрокинув стул, и заговорила, сверкая темными глазами.
Айрин безуспешно пытался прервать ее, усадить обратно. Доведя свою речь до конца, девушка оттолкнула его и быстро вышла из комнаты.
– Что она хотела? – спросил Кирилл у Дениса. – Ты что-то понял?
– Обвиняла тебя, – ответил ученый.
– В чем?
– Я не совсем… Сейчас. – Денис что-то спросил у Айрина. – В общем, во время захвата ворсиба погиб ее двоюродный брат. Они даже не смогли привезти сюда его тело.
– Ну… печально. А я тут при чем?
– Ты не сделал свою работу на Земле. А теперь еще брат этой женщины погиб из-за тебя.
– Из-за меня?
– Так она считает. Погиб, спасая нас, и тебя в том числе.
Кирилл уставился в стол. В душе шевелилось неприятное чувство, которое посещало уже не раз: все это произошло по его вине. Если бы он тогда проинсталлил вирус на лабораторные машины…
И что? – мысленно спросил он у себя. – Что произошло бы? У Буревого ничего не вышло, зато технологией завладел бы Айзенбах. Он что, святой? Альтруист? Да куда там! Альтруисты не становятся олигархами. Он бы использовал все это для себя, для контакта с Ордой, для того, чтобы после начала Нашествия стать хозяином оккупированной территории, этаким московским наместником. Да и вообще – Кир не спаситель человечества. Ему это не надо, ему и на человечество, в общем, наплевать, и людей он не очень любит. Так чего их спасать – тех, к кому, в лучшем случае, равнодушен?
Но тут в голове заговорил другой голос: ну да, не сильно ты их любишь, и что это значит? Что, желаешь им зла, мучений, смерти? Видел же, сколько в Москве погибло… Хочешь, чтобы и дальше гибли? Чтобы варханы на своих тачанках по знакомым улицам раскатывали, землянам дырки в черепе сверлили, подключали к своим чудовищным машинам?
Нет, не хочу, ответил Кир сам себе.
А хочешь этому помешать?
Хочу, конечно, но… Но не ценой своей жизни.
О