Камень ацтеков. Елена Долгова
Лемюэль. Штурмана уже взгромоздили задом наперед на ослика, руки ему связали, второй конец веревки сложили петлей и накинули через голову на плечи.
Палач, крупный мужчина в черном, выступил вперед и хлестнул осужденного, масса людей взревела. Из первых рядов зевак градом полетели отбросы – мятые плоды, мусор и щепки. Они падали на шею терпеливого осла, на волосы и спину человека. Баррет напрягся, пытаясь разобрать смысл криков – в них однообразно и настойчиво повторялись одни и те же ругательства.
Рыжий, по спине которого темными струйкам стекала кровь, внезапно обернулся и ловко плюнул испанцам под ноги.
Баррет проталкивался назад. Толпа, окружив площадь, создала свободное пространство позади себя, туда и устремился англичанин. Он шел под жарким небом Картахены, направляясь к дому де Ланды, и не видел ничего перед собой. Желтый в белых проплешинах пес, получив меткий удар ногой, злобно щелкнул слюнявыми клыками и отлетел в сторону. Баррет подошел к двери испанца и постучал в нее кулаком.
– Открывай!
За дверью молчали. В глубине дома слышалась какая-то непонятная возня.
– Я говорю, открывай, мерзавец!
Баррету так и не открыли. Он выбрал пониже расположенное окно без решетки, толкнул кулаком раму – она легко отворилась вовнутрь – и перемахнул через подоконник. В доме было полутемно и сильно пахло сушеной травой. В задних комнатах и впрямь кое-что происходило – оттуда доносились такие звуки, как будто некто колотил вальком мокрое тряпье. В запах травы вплетался аромат горячего воска, видимо, тут недавно опрокинули и потушили свечу.
– Ланда!
Флибустьер отдернул занавеску, впуская в темное пространство приглушенный теплый свет южного вечера. Сармиенто лежала на полу навзничь, прикрывая лицо тонкими пальцами. Ланда пытался ударить ее сапогом в грудь, но, видимо, из-за недостатка света он только что промахнулся. На обнажившихся плечах Лусии наливались пурпуром свежие синяки. Баррет подошел вплотную, поймал испанца за воротник и туго накрутил ткань на кулак, стянув ее вокруг чужой шеи.
– Видно, ты окончательно рехнулся, нажравшись зелья. Я еще припомню тебе и это, и сегодняшнее «развлечение» на Пласа Майор.
Ланда выглядел злым, но уже отчасти успокоился. Кое-какие прыткие искорки в глазах все еще метались.
– Пусти, англичанин, – просипел он полузадушенно. – Я тебе говорю, пусти. Ты не сумеешь мне помешать, я все равно как следует накажу эту потаскуху.
– Может, она и распоследняя шлюха, какая разница? Зато мисс Лус спасла мою руку. Я не потерплю, чтобы ты, взбесясь от жары, чесал кулаки.
Баррет немного ослабил хватку, де Ланда освободился, в нерешительности потирая шею.
– Наверное, следовало бы утопить тебя в море, покуда ты был слабее котенка, теперь ты сделался самостоятельным и слишком быстро поправляешься, Питер. К сожалению, хорошая мысль пришла ко мне слишком поздно. Впредь не смей вставать между мужем и женой.
– Сармиенто тебе не жена.
– Это с вашей,