Подземная тюрьма. Лев Пучков
двух словах опишу свое впечатление: эти люди представляли реальную Власть, которая может сделать с человеком все что угодно – и чтобы почувствовать это, не надо было читать многотомные инструкции и выслушивать долгие нотации. От них ЭТИМ просто несло, как будто они испускали какие-то волны, отчетливо воспринимаемые и верно интерпретируемые гражданами «низшей» категории – то есть простыми смертными вроде меня.
– Ты в курсе, кем были твои родители? – спросил Первый, слегка морщась – от меня таки пахло луком.
Ну вот, опять! Неплохо было бы иногда встречаться с коллегами и как-то взаимодействовать – вопросники, что ли, составлять, чтобы тупо не спрашивать про одно и то же.
– Эмм…
Если вам интересно, я скажу: отец мой был атташе по культуре в одной из стран Восточной Европы. Мать – простой сотрудницей посольства, там и познакомились, на службе.
– Что такое? – недовольно нахмурился Первый. – Какие-то проблемы?
– Нет, все нормально. Просто…
Просто мои родители погибли много лет назад при весьма странных обстоятельствах (подозреваю, что они так и останутся невыясненными до конца моей жизни), и меня воспитал дядя – брат отца. То есть такие вопросы задавать бестактно: был бы на моем месте не такой бесчувственный чурбан, мог бы, наверное, расплакаться.
– А ты в курсе, чем они занимались на самом деле? – подсластил пилюлю Второй.
– Догадываюсь.
Нет, дядя меня учил отвечать по другому: «служили Родине». Он, кстати, сейчас тоже за «бугром», но по причине преклонного возраста работает уже не на систему, на одну частную фирму с офисом аж в Аргентине. Но я ведь и в самом деле догадываюсь, хоть мне никто из близких ничего и не говорил на эту тему. Я не одну книгу прочел насчет того, чем наши атташе по культуре занимались за рубежом в «свободное от исполнения основных обязанностей время».
– Это хорошо, что ты догадываешься. Значит, ты догадливый, – плоско пошутил Первый. – А я думал, ты скажешь: «Служили Родине»…
– А скажи-ка, догадливый ты наш… – ласково спросил Второй. – Как ты думаешь… случайно все это произошло или здесь какой-то умысел?
– Эмм… – опять замялся я.
– Нет, мы знаем, как все было на самом деле, – внушительно добавил Первый. – Но нас интересует твое мнение как очевидца.
– Как непосредственного участника, – уже привычно добавил Второй. – Ну так что: это была трагическая случайность? Или здесь кроется нечто большее?
Да, вот это интересный вопрос. Еще полчаса назад я был уверен, что это трагическая случайность. Но после знакомства с домыслами и сплетнями у меня возникли некоторые сомнения. Да и вопрос, согласитесь, вполне провокационный. Скажешь сейчас «случайность» – а потом выяснится, что это не так. А потом вдруг еще выяснится, что накануне я беседовал со старшиной и был вполне в курсе ситуации. Ну и начнут таскать за умалчивание или укрывательство – с этих станется.
– Так, ну и какие проблемы? – досадливо поморщился Первый. – Почему не