ВоÑход багровой ночи. Евгений Гаглоев
Мезенцева.
– Он сам виноват! О, господа, этот шериф не так прост, каким кажется. Он слишком дотошный и сообразительный. Сует свой нос куда не следует… И догадывается о происходящем в городе. Вот я и хотел заткнуть ему пасть, да только ничего не вышло! Вы правда не сдадите меня полиции?
– Шериф что-то знает? – удивился Стрелец.
– Да! Он посвящен в некоторые события…
– В последнее время он часто общался с Пивоваровым, – тихо добавил Козерог. – Их видели вместе в кафе и полицейском участке. Может, поговорить с шерифом?
– Сначала пообщаемся с Ксенией Соловьевой, – хмуро сказал Стрелец.
– А что делать с этим? – Козерог кивнул в сторону трясущегося на больничной койке старика. – Стоит ли его отпускать?
Они встали возле кровати, и Андронати испуганно закрыл глаза руками.
– Мы обещали ему, – ответил Стрелец, немного подумав. – Он уже и так наказан… Пусть и дальше живет в бегах.
– Я никогда не вернусь в Клыково! – заверил их профессор. – Даю слово!
Он открыл глаза. Но в палате, кроме него, уже никого не оказалось.
Очнулся Тимофей в своей комнате. Пока он был без сознания, кто-то перенес его из бойцовского зала в общежитие и уложил на кровать. Придя в себя, Зверев ощутил, что кто-то нежно касается его лба прохладными пальцами.
– Небольшая контузия, – раздался голос Саяны. – Ничего страшного.
– Но этот недоумок Бернард и впрямь мог прикончить его, – сердито сказал Корф. – Если бы это случилось, я бы живьем выпотрошил болвана!
Тимофей открыл глаза.
– А вот и он, – улыбнулась Саяна, присаживаясь на край растрескавшегося подоконника.
У ее ног терся кот Арбогаст, и в его рыжей шерсти мелькали миниатюрные язычки огня. А может, это только показалось? Мало ли что померещится после такого удара затылком об пол.
– Не могу поверить, что ты дрался с этим дуболомом! – строго произнес Корф, стоявший около двери. – Он же запросто мог свернуть тебе шею!
– Он говорил мне разные гнусности. Пришлось заставить его замолкнуть, – выдавил Зверев и закашлялся. Ему в горло словно песка насыпали.
Саяна соскочила с подоконника. На тумбочке стоял графин с водой. Наполнив стакан, она протянула его Звереву, и Тимофей с благодарностью отпил. Арбогаст пристально следил за ним прищуренным взглядом – явно не одобрял присутствия Зверева в темной академии.
– Даже я не пошел бы против этого монстра. – Корф хмуро усмехнулся. – Но нет худа без добра. За вашей дракой наблюдали почти все наши ученики. Теперь никто не посмеет в открытую бросить тебе вызов. Как ты себя чувствуешь?
Тимофей осторожно сел на кровати. Перед глазами больше не плыло, комната не двигалась.
– Гораздо лучше, – признался он.
Вытянув перед собой руки, он убедился, что они не дрожат. Кожу покрывали многочисленные синяки, но выглядели они так, будто он получил их неделю назад. Раны быстро заживали, и это не могло не радовать.
– Вот и отлично, – удовлетворенно кивнул Корф. – Значит, ты сможешь