Два звонка до войны. Сергей Викторович Пилипенко
вместе с поданным им же документом, причем непосредственно у фюрера на глазах.
Бывали случаи, когда сам Гитлер пытался лично убедиться в смерти того или иного сопровождающего офицера и фактически сам исполнял приговор, по его мнению, абсолютно справедливый по отношению к тем, кто не умеет держать язык за зубами.
И хотя такой шанс умерщвленным им лично никогда не давался, в душе он оправдывал себя, предусмотрительно успокаивая себя тем, что те в любом случае его предали бы, а значит, и не сохранили тайну о его богине.
То была его истинная муза, напичканная до отказа такого же характера грехами, что и он сам, разве что только в женском обличье.
Таким образом, их объединяло единство души, которое непосредственно и располагалось в том самом молекулярном нерасчленении по генетической линии их обоих.
В итоге, одна душа питала своей энергией другую. Вторая же взамен предавала полному разврату свое тело, тем самым возвращая накопленную природно энергию первой обратно.
Но возвращаясь к законам физики и термодинамики ничего особо загадочного в этом нет, а потому можно просто говорить, что происходил процесс вполне природного взаимозамещения, при котором вид одной энергии сопутствовал развитию такого же характера второй, в результате чего воспроизводилось взаимозамещение, или общая теплоотдача, итогом которой становилось первичное восстановление сил первого вида выражающей себя энергии.
Примерно так это звучало бы на языке физики, если бы она на сегодняшний день всеми теми видами энергий и обладала.
Пока же, особого продвижения в этом деле нет, а потому и приходится говорить так, как оно было принято в более ранние времена.
Но, в то же время, какой бы жестокой и взбаламошенной Ева не была, все же она отдавала себе отчет в том, что обязана фюреру очень многим, а потому со своей стороны чтила уже его самодурство и порой признавала первенство, делая свое тело более легкодоступным.
Так вот на почве всего лишь, можно, сказать, мимолетных или очередных свиданий, творилась по-настоящему немецкая история, которую те же немцы уже сейчас хотят отрицать и не особо желают разбираться в причинах и обстоятельствах того самого странного дела во всей их исторической цепи развития.
Можно было бы еще много чего наговорить о самом фюрере и его своеобразной падчерице, как он сам иногда ее называл, но нельзя не сказать и о том, как он относился к другим людям и, в частности, к своим сослуживцам или друзьям по партии.
В целом, все указанные отношения складывались со всеми у него довольно неплохо. Все ему подчинялись, и особых проблем в управлении у него не было. Случались, правда, кое-какие дискуссии, но они разрешались, и Гитлер от этого не особо страдал как личность.
Зная решительную натуру своего фюрера, многие не пытались с ним спорить и предоставляли первенство его решения, чтобы потом взвалить вину непосредственно на него самого.
Этим пользовались практически все в его окружении, за исключением разве что