Поцелуй виконта. Маргарет Мур
бы стыдиться своего внезапного порыва – если бы он не доставил ему такого удовольствия.
– Слышь, Марта, у нас в гостях лорд Бромвелл, чудом избежавший гибели, – войдя в пивной зал, обратился хозяин к своей жене, стоявшей у кухни. – Вообрази, почтовая карета опрокинулась прямо на полном ходу!
Добрая толстушка миссис Дженкинс ахнула и кинулась к виконту, словно желая осмотреть его повреждения.
– Не беспокойтесь, – быстро предупредил ее виконт. – Насколько я могу судить, никто серьезно не пострадал. Ваш муж уже послал за доктором и предложил взамен свою коляску.
– Ну, слава Господу! Но разве я не твердила все время, что почтовые кареты слишком старые и изношенные, что в них просто опасно ездить?! – заявила миссис Дженкинс, остановившись и уперев руки в пышные бедра. Она сердито уставилась на них, будто считала их ответственными за это несчастье и что в их власти было устранить все недостатки в работе королевской почты.
– Да-да, женушка, говорила, – покорно подтвердил мистер Дженкинс. За долгие годы знакомства с супругами Бромвелл понял, что разгневанную миссис Дженкинс можно было утихомирить только одним способом – ни в чем ей не перечить. – Вели Саре принести в голубую комнату лучшего вина, пока лорд Бромвелл слегка приведет себя в порядок. Ему не помешает подкрепиться.
– Там уже есть чистая вода и свежее белье, милорд, – сообщила она и ретировалась.
– Хотя, конечно, она права, – заметил Дженкинс, почтительно провожая гостя. – Эти почтовые экипажи, что кареты, что дилижансы, просто позор, вот что я вам скажу, милорд!
Они миновали пивной зал, вызвав живое любопытство нескольких посетителей, которые сразу начали перешептываться.
И не только из-за несчастного случая, о котором успели узнать, или из-за его костюма, забрызганного грязью, – до Бромвелла донеслись слова «кораблекрушение» и «людоеды».
Видно, он никогда не привыкнет к этим любопытным и назойливым взглядам, которые преследовали его, где бы он ни появился. И хотя его радовало, что успех написанной им книги вызвал всплеск интереса к миру природы, в такие моменты он тосковал о былой неизвестности.
Знала ли, догадывалась ли его юная спутница, кто он такой? Не потому ли она так страстно ответила на его поцелуй?
И если это так, то как ему вести себя, когда он вернется?
– В кувшине чистая вода, правда, холодная, а там вы найдете полотенца.
– Благодарю вас, Дженкинс.
– Позвоните, если вам что-нибудь понадобится, милорд.
– Разумеется, – пообещал Бромвелл, и трактирщик вышел из комнаты, притворив за собой дверь.
Лучшая комната гостиницы была маловата по сравнению с комнатами Бромвелла в отцовском поместье и в лондонском доме, но чистенькой и уютной, с дешевыми ситцевыми занавесками в сине-белую полоску, таким же покрывалом и фаянсовым умывальником. Пол со скрипучими половицами покрывал яркий лоскутный ковер. Бросив взгляд на кровать, он вспомнил жалобы своего друга Друри. В прошлый