Чрезвычайный и полномочный. Артем Тихомиров
словно дежуривший под дверью, появился в ту же секунду.
– Как спалось, господин? Хорошо?
Талиесин сел. Голова была пустая, как горшок. Ничто не мешало в деталях рассмотреть свежереанимированные воспоминания о вчерашнем пире…
Дроу поднес господину на серебряном подносе освежающего морса, холодного и, судя по всему, сваренного из клюквы и брусники.
Тот выпил автоматически, потом передернулся. Щелк! Какая-то дополнительная деталь внутри встала на положенное место.
– Ну, говори начистоту, Черныш, – сказал Талиесин, отдышавшись. – У нас война? Война? Варварские армии уже наступают на Тиндарию? Куда они успели дойти?
– Успокойтесь, господин. Никакой войны нет.
– Нет? Но я же вчера… Разве напиться в дюбель на королевской свадьбе и валяться с собаками на полу – не преступление? По-моему, ясно, что после всех моих подвигов Пниллу ничего не остается, как только объявить…
Черныш поднял обе руки:
– Могу вас уверить, вы ошибаетесь… Вряд ли ваши, как вы выразились, подвиги произвели на кого-нибудь впечатление. Скорее всего, о вас вообще забыли где-то на середине праздничного банкета.
– Да? – с надеждой спросил виконт, покусывая край одеяла.
– Я успел заметить, какой разгром был в зале, – сказал Черныш, раскладывая на тумбочке возле кровати господина новую чистую одежду. – Там была драка?
– Вроде бы… Гномы подрались с кобольдами… Потом с орками, потом, кажется, все стали дубасить всех… – Глаза Талиесина стали большими – устрашающие воспоминания настойчиво лезли в голову. – Слушай, Черныш, я вот сейчас думаю, как мне повезло! Меня не убили, не размазали по стенке, а ведь каждый из гостей мог это сделать одной левой… Уф! Спасибо Бородульфу.
– А кто это?
– Хрюрл. Бульклинг. По его словам, герой, легенда. Из клана Прибей. У него три драккара, и однажды он заплыл аж за Тухлый Хребет… не знаю, что это, но, вероятно, сделать это не так-то просто. Короче, он заплыл.
– И вы с ним подружились? – осведомился Черныш.
– Подружились? Не-ет. Мне – дружить с дикарем? Но сам ведь знаешь, как бывает на пьянках – двое прилепятся друг к другу и весь вечер изображают, что они миллион лет знакомы, а наутро, если выживут, вообще обо всем забывают. Надеюсь, Бородульф меня забыл. – Виконт помотал головой, пробуя вытряхнуть из нее неудобные воспоминания.
Самое неприятное, заставляющее краснеть даже перед самим собой, было о собаке. Это же надо так нарезаться, чтобы принять псину за свою возлюбленную!
И вряд ли его извиняет то обстоятельство, что пиво содержало мухоморный экстракт.
Черныш еще некоторое время поутешал господина, а потом ушел по хозяйственным делам. На его место заступил Фиенс, почти торжественно внесший в спальню посла толстую папку с бумагами.
– Что это? – дрожа, спросил Талиесин.
– Дела, что накопились за то время, пока Родина не послала сюда нового представителя.
Помощник воззрился на виконта взглядом, полным служебного