БаланÑ. ÐкономичеÑкий анализ проекта «Ðемецкое единÑтво». Карл-Хайнц Паке
стандартная процедура, принятая при продаже компаний, за исключением контрольной проверки, которая в деятельности Совета, естественно, должна была играть более важную роль, чем в обыденной деловой жизни.
Именно простота метода позволила на отдельных этапах приватизационной процедуры действовать вполне прагматично и гибко. Сохранялось пространство для маневра при выборе потенциальных покупателей, поскольку для этого существовал целый ряд критериев: серьезность намерений, платежеспособность и знание соответствующей сферы производства заинтересованными лицами; предложенная цена, обоснованность модели будущего развития предприятия, число сохраняемых и вновь создаваемых рабочих мест, среднесрочные перспективы роста и т. д. Но именно эти прагматизм и гибкость обеспечивали то, что после подписания сделки было бы чрезвычайно сложно сделать, а именно: оценить, была ли она целесообразна или нет. Ценой более простого подхода была бы непрозрачность в работе приватизированного предприятия, что, как выяснилось спустя время, на самом деле имело и имеет место. Но составить более достоверную, подтвержденную документами картину итогов приватизации, вероятно, будут в состоянии только будущие истории экономики.
И все же есть два важнейших результата, которые столь очевидны, что их нельзя не увидеть. Приватизация завершилась с большим дефицитом, ее следствием также стало драматичное сокращение персонала. Оба эти факта оставили глубокие следы – в финансовом, хозяйственном и социальном отношении. Поэтому они заслуживают более основательного рассмотрения.
Сначала о дефиците. Едва ли вызывает сомнение, что в начале приватизации общественность и все ее непосредственные участники сильно переоценили продажную стоимость имущества, вверенного попечению. Так, Детлеф Карстен Роведдер, после немецкого воссоединения до своего убийства в апреле 1991 г. руководитель Попечительского приватизационного совета, в октябре 1990 г. назвал общую выручку от приватизации в 600 млрд немецких марок[17]. Скоро стало ясно, что эта цифра не имеет ничего общего с реальностью. В действительности выручка (брутто) не превышала 60 млрд немецких марок, т. е. составляла одну десятую оценочной суммы, названной Роведдером. При этом проведение самой приватизации обошлось в 300 млрд немецких марок. Общий дефицит Попечительского приватизационного совета составил, таким образом, сумму более чем 200 млрд немецких марок. Короче говоря: с чисто финансовой точки зрения продажа имущества, вверенного попечению, была полностью убыточной сделкой, при этом, по крайней мере сначала, неожиданно убыточной. Как это могло произойти? И почему стоимость приватизируемого имущества была переоценена, если серьезно относиться к цифре Роведдера, на гигантскую сумму 800 млрд немецких марок?
Начнем с того, что причина слабой выручки очевидна и бесспорна – это размер старой задолженности. При заключении валютного союза было принято решение о частичном списании задолженности
См. заявление Роведдера от 19 октября 1990 г., согласно сообщению информационного агентства ADN.