Сожженные. Юлия Динэра
все равно, скорее всего, услышал, но он не из тех людей, чтобы вообще на такое реагировать.
– Он добрый. И плюшевый.
Девил рассмеялся, гортанно, глубоко, и при этом звонко. Этот звук всегда растекался теплом по моему телу, хоть и слышала я его редко. Обычно Девил заноза в заднице, и смеется он всегда с издевкой или подначивающим ехидством, но не сейчас.
Улыбка сошла с его лица, и он какое-то время просто пялился на меня, пока мне не надоело. Я потерла вспотевшие ладони о леггинсы и вспомнила, что на мне перчатки. Бесполезный прием. Девил проследил за моими движениями, а я максимально игнорировала это. Вернувшись к дряхлому тяжелому мешку, подвешенному за здоровенный крюк на потолке, я со всей силы вмазала по нему ногой. Больно. Как обычно. Мне нравилось, что зал часто пустует, так проще не контролировать все, что ты делаешь, не обращать внимание, что кто-то смотрит на тебя, видит и слышит твои слабости. Мешок покачнулся, а я тем временем посмотрела вверх, на болтающийся на крюке канат. Иногда мне хочется, чтобы он соскользнул. Я вздрогнула, когда красная, потрескавшаяся дерматиновая туша с хлопком притормозила у моего лица. Девил тоже оказался рядом в этот момент, потому что именно он и уберег меня от возможного сотрясения или сломанного носа. Он удерживал мешок обеими руками и таращился на меня.
– Что?
Я психанула, и сама не сразу заметила, как сделала небольшой шаг назад, Девил даже усмехнулся, когда уловил движение моих ног. Его любимая привычка – ставить меня в неловкое положение. Ненавижу неловкости. Особенно если они связаны с кем-то, с кем я не хочу, чтобы они были связаны.
– Тебе нужна передышка, – ровным тоном заявил тот.
Я хмыкнула в ответ и, схватившись за грушу, потянула ее на себя, Девил не стал отпускать, и тогда я снова с силой приложилась к ней той же самой ногой. Ни груша, ни Дев даже не дернулись, но вот моя правая нога была на износе, я знала это еще позавчера, когда поняла, что даже кроссовки больно зашнуровывать.
Отойдя на шаг назад, я снова замахнулась и была поймана за лодыжку. Пальцы Девила сжали ее как наручники, он чуть дернул меня на себя и, я запрыгала, как калека на одной ноге. Он ехидно улыбнулся, когда я попыталась высвободиться, и снова дернул на себя, вызвав резкую боль в коленных мышцах.
– Пусти, процедила сквозь зубы.
– Ты так ногу себе сломаешь.
Он осторожно провел пальцем по ткани леггинсов, задевая оголенную кожу на щиколотке, а затем резко надавил на самом сгибе, я взвизгнула, и когда нога оказалась на свободе, я шмякнулась на задницу, одаряя Девила презрительным взглядом исподлобья. И прямо таки ощущала, как раздуваются мои ноздри.
– Об этом я и говорю. Сними кроссовок.
Я потерла лодыжку и бросила еще один угрожающий взгляд на Девила.
– К черту иди.
– Я-то пойду. Покажи ноги.
Он шагнул вперед, а я отползла в сторону.
Не собираюсь ничего показывать. Он прав, и подтверждать то, что я вполне могу переломать себе лодыжку, я не собираюсь. Руслан говорил, что задрать повыше