В интересах революции. Сергей Антонов
какого цвета кровь у негритосов. Думал, черная, как морды. Не-а – самая обычная…
Томского буквально затрясло от ненависти, и он дернул на себя веревку вещмешка с такой силой, что та лопнула.
Глава 6. Корбут во сне и наяву
В эту минуту Томский был озабочен только одним – поскорее выбраться за пределы Рейха. Какое счастье, что в свое время он сподобился изучить чертежи станций Рейха, хранившиеся у полковника Сычева на Арбатской! Думал, для общего развития, а оказалось – с большой для себя пользой. Если бы сейчас он начал метаться в поисках дороги, то обязательно услышал бы еще что-нибудь подобное и вряд ли смог бы сдержаться.
Толик быстро прошел по безлюдному переходу, прыгая сразу через несколько ступенек, пробежал по обездвиженному эскалатору. Вот и поворот, за которым должна быть лестница, ведущая к Пушкинской. На выходе документы, скорее всего, проверять не станут, и он окажется в туннеле. Оставит позади садистов, проверяющих цвет крови негров самым надежным из всех способов – выстрелом в лоб. Интересно, а какая кровь у распухшего от жира борова, которому самое место на свиноферме, среди своих братьев по разуму? Наверняка черная, как и его вывернутые наизнанку гнилые мозги.
Толик так спешил покинуть территорию Рейха, что, выйдя на Пушкинскую, лишь скользнул по ней взглядом и, не останавливаясь, свернул в ближайшую арку и спрыгнул на пути. Скоро станет легче, уже за блокпостом, а миновав трехсотый метр, он окончательно выбросит фашистов из головы.
Томский слышал за спиной стук сапог по плитам платформы и гул голосов, в котором различил несколько женских, но намеренно смотрел только на путевые стены. Фашистская традиция при любом удобном случае напоминать поданным Рейха об их первостепенных задачах и высокой миссии проявилась здесь во всем великолепии. Под лозунгами и воззваниями, написанными на сером картоне и просто на мраморной облицовке, с трудом различались следы старого названия станции и контуры мозаик, некогда радовавших взгляды пассажиров.
Лозунгов было много, но внимание Толика привлек один: «Мы – лишь оружие в руках высшей необходимости. Адольф Гитлер». Это походило на оправдание: во всем виновата необходимость, а мы – белые и пушистые. Фашисты ссылались на изверга из прошлого, чтобы подвести идеологическую базу под свои нынешние зверства. Дикая, понятная только самим обитателям Рейха логика.
Ряды мешков с песком были совсем близко, когда Томский почувствовал неладное и напрягся, пытаясь понять, откуда взялось предчувствие опасности. На первый взгляд поводов для беспокойства не было. В проход между мешками только что пропустили двух человек. Насколько успел заметить Толик – без проверки документов. Солдат в камуфляже и офицер в черном кителе болтали о чем-то своем. Они даже взглядом не удостоили уходивших в туннель транзитников. Так что же было не так?
Томский еще раз проанализировал свои ощущения и понял – все дело в толстомордом офицере, которого он нокаутировал во время их последней