Быть чеченцем: Мир и война глазами школьников. Отсутствует
и Шалинского районов. Он рассказывал, как дети радуются каждому его приезду, потому что он привозит им подарки.
В последний свой приезд он позвонил нашей маме из Хасавюрта и сказал, что он купил медицинский уазик и везет полную машину лекарств для сельских больниц. Сказал, что ему нужно два дня, чтобы их раздать по больницам, и он постарается быть у нас к вечеру третьего дня. На второй день из телевизионных новостей мы узнали, что машина Виктора была обстреляна недалеко от блокпоста у селения Алхан-Кала. Виктор и сопровождавшая его врач были тяжело ранены. Его перевезли в Москву, где он скончался, не приходя в сознание.
Виктор погиб от рук бандитов, какой бы национальности они ни были и на каком бы языке ни говорили. Он был маленьким лучом надежды для истерзанного войной чеченского народа. Его знали в самых отдаленных уголках нашей республики. Пешком, с котомкой за спиной, он добирался в самые труднодоступные горные аулы. Одетый в старые вещи, с лицом очень набожного человека, далекий от мирской суеты, он шел к людям. Не знаю, из чего должны быть сделаны те, кто поднял на него руку. Все, кто знал этого человека в Чечне, не могут до сих пор вспоминать о нем без глубокой скорби.
28 февраля 1996 года у нас родилась сестренка Дания, Даня. Почти в это же самое время в город вошли боевики6. Моему отцу и всей нашей родне пришлось приложить немало усилий, подвергая себя смертельному риску, чтобы привезти домой прооперированную маму с новорожденной.
В августе 1996 года Грозный второй раз за год был взят боевиками7. Бои в городе вспыхнули с новой силой. Оставаться там становилось все опаснее. Снаряды и мины летели отовсюду. Во время очередного затишья мама пошла вместе с малышкой в наш дом собирать необходимые ей на дорогу вещи. Положив Данию на диван, она начала собирать вещи. Не успела она открыть дверь шкафа, как раздался глухой стук и пылью заполнилась вся комната. Снаряд залетел со стороны аэропорта «Северный», пробил диван и застрял в перегородке. Дания не успела даже испугаться, ей ведь было тогда всего лишь пять месяцев. Мама схватила малышку и выбежала с криком на улицу. Снаряд по какой-то неизвестной причине, к нашему всеобщему счастью, не разорвался. Так, видимо, было угодно Всевышнему– не обрывать нашей сестренке жизнь, которая только-только успела начаться.
Выходить из Грозного было тяжело. Трое суток мы провели на блокпосту у Ташкалы. Транспорт не пропускали. Идти с маленькими детьми на руках и с немощной бабушкой родители не решались. Ведь чтобы выйти из города, нам предстояло преодолеть 15 километров пути. На четвертый день мы все же решились на пеший поход8.
Бабушку мы отправили на машине с дядей, который вызвался прорваться через поле к Терскому хребту и дальше под покровом утреннего тумана, пока не могли летать вертолеты, вдоль хребта пробраться в сторону поселка Горагорск, что в 60 километрах от Грозного.
На всем пути до села Побединское Даню родители поочередно несли на руках. А мы с моим братом и с многочисленными двоюродными братьями и сестрами со школьными