Обреченные обжечься. Anne Dar
взрывы, но теперь не деля их напополам. Просто мы наконец стали абсолютно единым существом.
Абсолютно единым…
Почти спустя год после свадьбы у нас появился Энтони. Именно появился – другого слова не подберёшь. Мы в то время уже жили с моим отцом и Амелией. С моей матерью и прадедом Стелла не успела познакомиться.
До сих пор помню, как знакомил свою молодую жену с отцом и бабушкой. Мы скромно, безо всяких церемоний, расписались в Лондонском ЗАГСе и спустя неделю, которую мы провели не вылезая из постели роскошной съёмной квартиры, на съём которой я копил целых три месяца, я повёз Стеллу знакомиться с самыми дорогими мне людьми. В итоге мы больше так и не покинули дом моего детства, и детства моего отца. Амелия приготовила для нас спальню и сделала своей добротой, чуткостью и заботой всё возможное, чтобы мы отказались от затеи снимать жильё в Лондоне, вместо того, чтобы жить с ней и моим отцом под одной крышей такого большого и пустующего дома. Стелла не смогла устоять перед очарованием Амелии. Никто не мог. Особенно я, с детства поддавшийся чарам своей бабушки.
Амелия и отец были без ума от своей невестки и первое время всерьёз боялись того, что я, молодой и неопытный, упущу такую жар-птицу, как часто любила называть её по-русски бабушка. Но уже тогда я осознавал, что мне будет проще умереть, чем отпустить её. И я оказался прав.
Перелёт своей жар-птицы в другой от меня мир я так и не смог пережить – я сломался…
…В год, когда у нас появился Энтони, зима вела с весной ожесточённые бои. Март был очень холодным, но это не остановило нашего со Стеллой желания провести неделю наедине, вдали от людей.
В первый день весны мы отправились на дачу, построенную ещё моим дедом Хьюи, мужем Амелии. Ночью второго числа наш посёлок завалило внезапной снежной бурей и всего за следующие сутки снега намело по колено. Мы были молоды, у нас был запас пропитания на неделю и мы не переживали о том, что снежная буря закупорила нас в четырёх стенах, нам это даже нравилось, ведь мы изначально планировали провести неделю в уединении друг с другом.
Четвёртого числа, около одиннадцати часов ночи мы проснулись из-за страшных женских криков. Ближайший к нам дом располагался в трехстах метрах на север от нашего и его хозяева ещё не заселили его, второй год к ряду возясь с его реставрацией, отчего мы практически сразу поняли, что крики исходят из нашего сарая, совмещённого с хранилищем для дров. Стелла отказалась оставаться дома, поэтому, взяв разряженное ружьё, мы вышли из дома и направились на дикие крики.
Зайдя в сарай, к своему ужасу мы обнаружили неизвестную нам женщину, лежащую прямо на тёсаных досках, тогда заменявших пол. Вопя охрипшим голосом, она колотила кулаками по полу, пытаясь разродиться. Я случайно обратил внимание на термометр, висящий у входа в дом. В ту ночь температура упала до рекордных минус десяти градусов. При такой температуре не то что рожать, а просто лежать на дырявом полу было опасно для здоровья.
Мы со Стеллой сразу