Пророк. Майкл Корита
рту холодную сталь и смазку пистолетного ствола.
– Всего пять чертовых кварталов, Франшиза. Она дойдет.
И он ушел. Выбежал из раздевалки в ночь, навстречу самому важному, что было в его восемнадцатилетней жизни.
Мэри шла по дороге от школы, когда Адам выехал с парковки вместе с Челси. Он проехал мимо сестры – голова опущена, на спине рюкзак, – бредущей через холодную тьму к машине, которая ее не ждала, и подумал, что разберется с этим утром. Она будет злиться, но ему всегда удавалось быстро обратить гнев младшей сестренки в шутку; он всегда мог вызвать на ее лице улыбку, даже когда она этого не хотела. С отцом будет труднее, но придется пережить и это, а теперь нет ничего важнее того факта, что у него забирают Челси.
Нужно расставлять приоритеты.
Он отвез Челси на пирс. Накинул ей на плечи свою куртку и крепко обнял, слушая ее рассказ о том, что отца отпускают в ноябре, и это значит, что она уедет. Они возвращаются в Кливленд и остаются там. Город был всего в часе езды от Чамберса, но в ту ночь им казалось, что их разделит полмира. Они молча стояли на краю пирса, и вода плескалась у пилонов, а потом Челси подняла голову, посмотрела ему в глаза и сказала:
– Мы можем куда-нибудь поехать?
В багажнике его «Форда Таурус» нашлись два одеяла. Неподалеку от пирса был парк – наверху, над обрывом, откуда открывался вид на озеро. Популярное место для барбекю, но в тот холодный осенний вечер с пронизывающим ветром из Канады там было пусто. Холод им не мешал. Два восемнадцатилетних подростка, впервые вместе… Нет, холод не проблема. Они не заметили бы даже снега. В какой-то момент, когда они лежали на боку, Челси спиной к нему, а он ласкал ее грудь, бок, бедро, ему казалось, что эта ночь навсегда останется с ними и они будут вспоминать о ней, когда состарятся, потому что первый раз с любимым человеком не может забыться. Ничего подобного не существовало на этой земле. Он всегда будет помнить эту ночь. Он был в этом уверен.
Домой Адам вернулся к одиннадцати.
На подъездной дорожке стояла первая из нескольких полицейских машин.
Двадцать два года спустя, когда он под моросящим дождем ехал к дому ее мужа, Адам вспоминал вопросы, которые задавали полицейские, глаза отца и то, как мать вышла из комнаты.
Где вы были в течение четырех последних часов?
На пирсе и в парке.
Чем занимались?
Разговаривал, гулял.
Вы просто забыли отвезти сестру, да?
Нет, брат мне напомнил. Но это было срочно.
Мэри не появилась ни в три, ни в шесть, а потом исчезла слабая надежда, что она пошла к подруге и осталась там ночевать, или сломала ногу, или, черт возьми, сбежала с парнем, чтобы заняться тем, чем занимался Адам. Вопросы становились все жестче, а правда – все более неприятной.
Да, я должен был отвезти ее домой.
Нет, я этого не сделал.
Я сел в машину с Челси Салинас и уехал. Мы были на пирсе, потом в парке. Занимались сексом на одеяле.
Нет, я не позвонил родителям. Позволил Мэри возвращаться домой