Бриллиантовый крест медвежатника. Евгений Сухов
срочной телеграммы об отъезде из Казани на пароходе «Ниагара» двух лиц, мужа и жены, заподозренных в числе прочих в похищении из монастыря икон, нижегородский полицмейстер А.А.Траубе вместе с приставом 2-й Кремлевской части С. Н. Балабановым, переодевшись в штатское платье, немедленно отправились на казенном пароходе в Работки, где и остались до прихода «Ниагары». Когда прибыл означенный пароход, они сели на него в качестве пассажиров 1-го класса. Им была указана каюта, в которой находились супруги. Неподалеку от нея они уселись за столиком и так дежурили до прихода «Ниагары» в Нижний. Ко времени прибытия парохода к городу на пристани его уже поджидал пристав Рождественской части В. А. Прозоров с нарядом полицейских чинов.
Дождавшись ухода пассажиров, г. полицмейстер распорядился поставить караул у окна каюты, а сам постучался в дверь, предлагая открыть ее именем закона. После некоторой паузы двери открыл высокий, интеллигентного вида господин.
– Вы арестованы, – проговорил барон Траубе.
В первый момент эти слова как будто поразили преступника, рука которого инстинктивно потянулась к револьверу, лежащему на диване. Но оружие вовремя было схвачено одним из полицейских чинов и передано г. полицмейстеру. Револьвер оказался новейшей системы на 8 зарядов.
– Не понимаю, за что вы меня арестовываете, – как-то нехотя заметил господин, после чего выразил полную готовность следовать за полицией вместе с женой.
С пристани супруги были отправлены под усиленным конвоем в арестное помещение. При них обнаружено около 200 рублей золотыми монетами.
Первый обыск в доме Стояна в Академической слободе ничего не дал. А вот второй, более тщательный, принес желаемые результаты: в кухне, на поду русской печи были обнаружены 205 зерен крупного жемчуга, нитками из коего была украшена риза чудотворной иконы, 26 обломков серебряных украшений с камнями, 72 золотых обрезка от ризы, в коих приглашенная на обыск монастырская настоятельница узнала ту ризу, что была на чудотворной, 63 серебряных обрезка ризы, венец и пластинка с надписью «Спас Нерукотворенный». Сего уже было достаточно, чтобы суд признал подозреваемых виновными. Однако случились и еще находки. В одной из ножек диванного столика было замечено отверстие, заделанное дощечкой. Когда дощечку убрали, там оказались распиленные части означенной короны императрицы Екатерины, по отдельности завернутые в тряпицы.
На суде сторож Богородицкого монастыря Федор Захаров был оправдан; признавший свою вину в соучастии в преступлении Николай Максимов, тот самый, что заказывал в мастерской растяжные клещи, был приговорен к лишению всех особых, личных и по состоянию присвоенных прав, преимуществ и воинского звания и отдавался в арестантские роты на срок 2 года 8 месяцев, остальные же четверо свою вину не признали.
Несмотря на это, улик у суда было предостаточно, и законопреступные дамы получили по 5 месяцев и 10 дней тюрьмы. Ананий Тарасов и заводчик всего