Сердце феникса. Возрождение из пепла. Елена Белова
активируя записанную информацию. Голограмму явно делал любитель. Кристалл охватил огненный вихрь, эффектно развернулся, и среди языков угасающего огня возникла панорама огромного зала. Мягкий свет сотен светильников и тысячи лиц, таких серьезных и спокойных…
Затем надвинулось изображение сцены в перекрестье прожекторных лучей, и девушка удивленно изогнула бровь при виде своего будущего подопечного во всем черном.
Затем до нее дошло, что это снято лет пять назад, до начала «новой эры». И тогда черная одежда еще считалась не символом принадлежности к силам зла, а просто знаком траура. Только гитара в руках юноши была не черной, а светлой, цвета свежего меда.
Алексей стоял прямо, уверенно и серьезно глядя в затихший зал.
– Мы никогда не будем слишком взрослыми для любви к матери… – прозвучал его негромкий, удивительно чистый голос. – Я знаю, что ты меня сейчас слышишь, мама. Это песня для тебя. Я не успел спеть ее тогда. Пою сейчас.
Он наклонил голову, тронул гитарные струны, и первые аккорды зазвучали под его тонкими пальцами, сплетаясь в нежную, прозрачно-светлую, завораживающую мелодию…
Фениксы телепортируются по-демонски быстро и бесшумно. Поэтому Лина оказалась в «детской» незамеченной.
Так-так, что-то вроде этого она и ожидала увидеть. Детеныши облепили Алексея. Съесть, правда, не съели, даже не надкусили, а, заглядывая в глаза, тихо-тихо слушали какой-то рассказ…
– Братец Черепаха и говорит: «Проиграл ты, братец Лис, я, выходит, быстрей бегаю…» – донесся до Лины веселый голос ее подопечного. – У Лиса охота хвастаться сразу пропала. Сидит и только повторяет: «Как же так? Как же так? Как же так?» Как сестрица Курица…
Девчонки захихикали. Алексей поднял голову, и она увидела его лицо.
Она видела его разным: безразличным, усталым, злым, настороженно ждущим очередной пакости… Но никогда не видела на нем такой улыбки. Такой ясной, светлой, доброй. Лина забыла вдохнуть почему-то ставший горячим воздух. О-ох… Что-то странное ворохнулось у сердца. Что-то таяло в ее душе, словно… плавилось. Что это? Что с ней творится? Она же знала, что ее подопечный красив. Всегда знала. Только не так…
И тут Алексей ее увидел. Улыбка пропала.
– Вот так эта история закончилась, – тихо сказал он и встал. – Мне пора.
– Ой, не уходи, – заныли малявки.
– Дядя Алексей!
– А кто хочет книжки с картинками? – вмешалась девушка.
Малышки обернулись.
– Тетя Лина! Книжки – сказки?
– Уже пришла? Ура!
– А вкусное?
– А обедать? – вопросом на вопрос ответила молодая ведьма. – Мыться, есть, играть. Потом будут конфеты.
– Ура! – выдохнули заложницы и испарились в ванную, правда довольно шумно. Лина мрачно воззрилась им вслед, усмехнулась и обернулась к подопечному:
– Ну чего стоишь? Пошли.
А странный у него сейчас взгляд. Как утром, после неожиданной «пытки» на массажном столе. Точно перед ним что-то очень интересное, но непонятное. «Ох, Алексей, чувствую, скучно мне с тобой не будет».
Последствия своего поведения