Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию #3. Вадим Валерьевич Булаев
попробовал отрешиться от этой болтовни. После всех сегодняшних экспериментов он очень устал и теперь мечтал только об одном – поскорее добраться до дома и расслабиться. Нелегко ему дались сегодняшние опыты, ой, нелегко… А неугомонный человек занудливо продолжал тараторить:
– … сначала нормально. Баня, койка, кормят. Я там старые казармы к ремонту под цеха готовил. Тяжёлая работа, но понятная…
«Лучше бы я попутку дождался» – малодушно подумал Сергей, вконец раздосадованный неинтересной ему болтовнёй над ухом.
– …без выходных. Рабочий день – с 8 и до упора. Шабашили по-разному, однако редко раньше восьми вечера. Меня на макароны перевели. Их там много делают. Дёшево получается. Во всех деревнях берут с удовольствием. Не успевали…
«Нахамить ему, что ли, чтобы заткнулся?» – между тем крутилось в голове у парня.
– … и жрали тоже одни макароны с постным маслом. Много давали. Мясо, окорочка эти, картонные на вкус, только по средам и воскресеньям. А зарплату не платили. Я по приезду им паспорт на хранение сдал, дурак. А как не сдать? В комнате по шесть человек живут, всяко хоть один да вор окажется. Я и раньше сдавал, когда в столице на стройке работал. Прорабу сдавал. Если выходил куда – то без проблем брал. Никогда ничего такого не было…
Наконец Сергей не выдержал и спросил:
– Зачем ты мне всё это рассказываешь?
Назвавшийся Юрием удивился, даже замер на секунду с открытым ртом. Потом он отвёл глаза в сторону и смущённо, едва различимо в общей какофонии автобусных скрипов и грюков, пробормотал:
– Совет хотел спросить… и помощи, если получится. Вы мне показались хорошим человеком, вот я и подумал, что могу вам всё рассказать. Я не сумасшедший, не в бегах, просто попал по дурости в переплёт. Извините… я… Скажите, пожалуйста, свой адрес или номер телефона – я при первой возможности верну вам одолженные деньги.
– Да не надо ничего возвращать, – смущённый таким поворотом дел, ответил Иванов. – Считай подарком.
Мужчина благодарно кивнул, а бывший инспектор, сам пока не понимая, зачем, принялся его разглядывать более внимательно. Что-то не вязалось в этом человеке, вот только что?
Одежда – дешёвка неинтересная: фуфайка в заплатках и старых пятнах, рабочие штаны, рабочие сапоги. Все вещи относительно чистые. Глаза – самые обычные, карие. Зрачки в порядке. Поведение хоть и дёрганное, эмоциональное, однако в пределах нормы. Похоже – не под веществами, по жизни такой.
Принюхался. Перегара нет, как нет и алкоголической одутловатости лица и похмельных мешков под глазами. Худой, однако если не врёт, то на макаронной диете это вполне нормальное состояние.
Взгляд переместился на руки. Грубые, заскорузлые, плоские от тяжёлой работы. С въевшейся под ногти грязью, с жёлтыми, бугристыми мозолями. Трудовые руки, знакомые с ломом и лопатой не понаслышке.
Обычный работяга, каких полно. Но есть в нём странность…
И тут до бывшего инспектора дошло, что именно его напрягает