Правовая охрана корпоративных отношений: Актуальные проблемы, противодействие современным криминальным угрозам, зарубежный опыт. А. Ю. Федоров
не только не предотвращала, но и, напротив, стимулировала появление различных видов оппортунистического поведения на рынке корпоративного контроля.
1995–1997 гг. Смена директората. Невыплата заработной платы для принуждения персонала к продаже акций, директорские трасты. Начало борьбы за корпоративный контроль («размывание» контрольных пакетов акций, параллельные собрания акционеров, дублирующие органы управления), втягивание правоохранительных органов в корпоративные конфликты. Залоговые аукционы, лишившие бюджет доходов, ГКО, «борьба» за регистратора и т. д.
В результате залоговых аукционов в российской экономике появились первые олигархи. Так, ОНЭКСИМ-банк (В. Потанин) получил 38 % акций РАО «Норильский никель» и 51 % акций нефтяной компании «Сиданко», банк «Менатеп» (М. Ходорковский) получил 45 % нефтяной компании ЮКОС, а Нефтяная финансовая компания (банковская группа Б. Березовского) – 51 % нефтяной компании «Сибнефть» и др. Залоговые аукционы практически были закрытыми для большинства банков, создавая выгодные условия сделок только «для своих». Поэтому суммы залога и цена последующих продаж оказались, по различным оценкам, в 5 раз ниже того, что могло быть получено на открытых торгах. Следствием стали значительная криминализация бизнеса, создание «крыш», «бригад» и т. д. В 1996 г. борьба за контроль завершилась в 25 % российских приватизированных компаниях, а к началу 1998 г. – в 50 %.
1998–2002 гг. Массовая скупка промышленниками у банков пакетов акций предприятий, которые им достались после приватизации. Массовое разорение банков. Перехват кредиторской задолженности. Ангажирование арбитражного суда и судебных приставов. Расцвет PR-технологий, информационных «войн» в обеспечении деятельности рейдерских захватов собственности. Формирование олигархических финансово-промышленных групп. Дублирование регистраторов.
После финансового кризиса 1998 г. борьба за передел собственности и корпоративный контроль вновь обострилась, перераспределение промышленной собственности пошло в основном путем криминальных банкротств. О рейдерстве в полном смысле этого слова можно говорить с 1997 г., когда подготовленный реформаторами и стремительно принятый для, насколько можно судить, максимального облегчения захвата предприятий Федеральный закон от 8 января 1998 г. № 6-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» превратил искусственное банкротство в ключевой инструмент захвата чужой частной собственности. Только с ноября 1999 г. по апрель 2001 г. количество дел о банкротстве, принимаемых к производству, увеличилось с 895 до 2060 ежемесячно, т. е. более чем в два раза. Закон о банкротстве отстранял собственника от участия в процессе, предоставлял широкие возможности для быстрого получения под свой контроль активов других субъектов экономической деятельности без крупных финансовых вложений. Главное лицо этапа – «собственный» арбитражный управляющий. По стране стремительно стали образовываться неформальные союзы арбитражных управляющих и лиц, заинтересованных