Стихотворения 1859–1860 гг.. Владимир Бенедиктов

      Сосед на соседа кивал,

      А притчу о Мишке-медведе

      С улыбкой сам Мишка читал.

      Приятно и всем безобидно

      Жил дедушка, правду рубя.

      Иной… да ведь это же стыдно

      Узнать в побасенке себя!

      И кто предъявил бы, что колки

      Намеки его на волков,

      Тот сам напросился бы в волки,

      Признался, что сам он таков.

      Он создал особое царство,

      Где умного деда перо

      Карало и злость и коварство,

      Венчая святое добро.

      То царство звериного рода:

      Все лев иль орел его царь,

      Какой-нибудь слон воевода,

      Плутовка-лиса – секретарь;

      Там жадная щука – исправник,

      А с парой поддельных ушей

      Всеобщий знакомец – наставник,

      И набран совет из мышей.

      Ведь, кажется, всё небылицы:

      С котлом так дружится горшок,

      И сшитый из старой тряпицы

      В великом почёте мешок;

      Там есть говорящие реки

      И в споре с ручьём водопад,

      И словно как мы – человеки —

      Там камни, пруды говорят.

      Кажись баснописец усвоил,

      Чего в нашем мире и нет;

      Подумаешь – старец построил

      Какой фантастический свет,

      А после, когда оглядишься,

      Захваченной деда стихом,

      И в бездну житейского толка

      Найдёшь в его складных речах:

      Увидишь двуногого волка

      с ягнёнком на двух же ногах:

      Там в перьях павлиньих по моде

      Воронья распущена спесь,

      А вот и осёл в огороде:

      «Здорово, приятель, ты здесь?»

      Увидишь тех в горьких утехах,

      А эту в почётной тоске:

      Беззубою белку в орехах

      И пляшущих рыб на песке,

      И взор наблюдателей встретит

      Там – рыльце в пушку, там – судью,

      Что дел не касаяся, метит

      На первое место в раю.

      Мы все в этих баснях; нам больно

      Признаться, но в хоть взаймы

      Крыловскую правду, невольно,

      Как вол здесь мычу я: «и мы!»

      Сам грешен я всем возвещаю:

      Нередко читая стихи,

      Друзей я котлом угощаю,

      Демьяновой страшной ухи.