Комментарий к Федеральному закону «Об электронной подписи» (постатейный). А. А. Кирилловых
их дальнейшего использования в органах государственной власти и судебных органах.[11]
Более простые виды электронных подписей (не основанные на технологии асимметричного шифрования, как ЭЦП) никак не регулировались Законом об ЭЦП, что ставило их за рамки правового регулирования. В рамках хозяйственных связей такой очевидный правовой пробел на практике мог вызывать проблемы с оформлением соглашений сторон, и в первую очередь с доказательством совершения сделки. Правовой риск представляли последствия признания соглашения незаключенным.
При этом главная проблема заключалась в том, что Закон об ЭЦП в принципе не позволял выдавать сертификаты ЭЦП юридическим лицам. Как правило, именно эти участники оборота чаще используют электронные документы. Закон об электронной подписи устраняет это ограничение, что должно способствовать более широкому распространению электронных подписей в России. Низкая эффективность действия законодательства об ЭЦП подтверждалась статистикой слабого распространения ЭЦП в российском деловом обороте, которая давалась на этапе рассмотрения проекта закона в пояснительной записке. В частности, как указывают разработчики нового Закона, по состоянию на февраль 2007 г. в России было выдано около 200 000 сертификатов ключа ЭЦП, что составляет лишь 0,2% от населения страны. При этом отмечалось, что в Европе за аналогичный период времени от введения в действие Директивы ЕС от 13 декабря 1999 г. № 1999/93/ЕС «Об общих принципах электронных подписей» (DIRECTIVE 1999/93/EC OF THE EUROPEAN PARLIAMENT AND OF THE COUNCIL of 13 December 1999 on a Community framework for electronic signatures) (далее – Директива ЕС № 1999/93/ЕС) усиленные электронные подписи использовало около 70% населения.
К недостаткам Закона об ЭЦП нужно также отнести отсутствие в его положениях основных принципов, реализуемых в иностранном законодательстве и международном праве при осуществлении правового регулирования электронных подписей (ЭП). Речь идет в первую очередь о таком принципе, как «технологическая нейтральность» законодательства, правовое признание различных видов электронной подписи, свободное использование средств ЭП, аккредитация удостоверяющих центров.
По справедливому мнению Н.И. Соловяненко, правовое признание любых электронных аналогов собственноручной подписи и юридическая сила последних не ограничиваются в зависимости от применяемой технологии.[12]
Кроме того, Закон об ЭЦП не согласован с иными законодательными актами РФ, в том числе о лицензировании отдельных видов деятельности и техническом регулировании, что значительно снижает эффект его регулирующего воздействия на общественные отношения в соответствующей сфере.
В рамках общей характеристики Закона об электронной подписи необходимо обратить внимание на отдельные положительные моменты по сравнению с законодательством 2002 г. В частности, устранены отдельные пробелы и неточности Закона об ЭЦП. Например, требования к средствам электронной подписи приведены в соответствие