У солдата есть невеста (сборник). Александр Зорич
Песу хотелось знать, работает ли паровая машина. Но выяснить это доподлинно можно было лишь располагая сухим топливом и, между прочим, пресной водой в баках питания котлов.
Пресную воду можно было на худой конец заменить и морской. Пусть и с катастрофическими в итоге последствиями, но – можно. А вот сухие дрова заменить было нечем.
«Придется сушить.»
Следует заметить, у инженера не было никаких особенных планов на этот курьезный пароход. Даже если машины работают, куда и как на нем плыть? Ведь судно крепко сидит на рифе…
Песа влекла деятельность как таковая. Деятельность как противоположность безделью, которым он успел смертельно пресытиться за проведенные в открытом море дни.
Инженер набрал дров, не слишком много для первого раза, чтобы не рухнул хлипкого вида трап, и полез наверх. С облегчением свалил дрова на полуюте. Бросил рассеянный взгляд в сторону моря. Что там капюшоны?
Капюшоны были на месте.
Пес помахал им рукой. Те ответили.
– Чего вы ждете, друзья мои? – недоумевал Пес.
Итак, пан Станислав принялся таскать охапки дров и раскладывать их на корме. А когда весь ют оказался заполнен, задействовал крышу надстройки.
Затем он от души отобедал, устроившись на тюфячках кают-компании. Потом сгустились сумерки и Пес заснул счастливым сном ребенка, обнаружившего под нарядной новогодней елкой действующую модель старинного парохода.
Пес проснулся необычайно рано, на рассвете.
Солнце еще не успело выбраться из-за горизонта. Было свежо и тихо.
Пес энергично растер припухшие со сна щеки ладонями и вышел из кают-компании. Спать на сирхских тюфячках оказалось довольно удобно, по крайней мере, во много крат удобнее, чем на колючем мху острова-гнезда. Потянулся. Сладко зевнул.
Опершись о борт броненосца, он глянул вниз.
Был отлив. Вода обнажила верхи рифа, образовав своего рода Финляндию в миниатюре. Роль суши выполняли макушки коралловых образований, складывающиеся в причудливые узоры. А в роли пресловутых десяти тысяч финляндских озер выступали лужицы и крошечные лагуны в лунках и углублениях между кораллами. В них копошилась всевозможная вредная мелюзга.
Проследовав вялым взглядом вдоль этой Суоми, Пес обнаружил, что ее край почти вплотную примыкает к берегу.
Стоит перейти вброд или в крайнем случае переплыть неширокую протоку, отделяющую риф от земли, и окажешься на континенте.
Вдруг Песу стало обидно – он давным-давно на Фелиции, а еще не сделал по суше ни одного шага.
«Нужно срочно исправить это досадное упущение!»
Позабыв про завтрак, он обулся и, прихватив для уверенности китайский автомат, спустился в трюм. Подобрался к длинной пробоине по левому борту, выглянул из нее и удостоверился, что при должной физической сноровке (а она у Песа была) можно покинуть пароход, не прибегая даже к помощи веревки.
Что он и сделал.
И вот уже захрустели под рифленой подошвой