Детоубийцы. Висенте Бласко-Ибаньес
рыхлая и тучная, утомленная дневнымъ путешествіемъ, ссорами и торгомъ на рынкѣ. Бѣдная женщина ложилась до наступленія ночи, чтобы встать съ первыми звѣздами и такая ненормальная жизнь не позволяла ей заботиться о дочери. Дѣвочка росла на попеченіи сосѣдокъ и главнымъ образомъ матери Тонета, часто дававшей ей поѣсть и обращавшейся съ ней, какъ съ новой дочкой. Дѣвочка была однако менѣе послушна, чѣмъ Подкидышъ, и предпочитала сопровождать Тонета въ его экскурсіяхъ, вмѣсто того, что по цѣлымъ часамъ сидѣть и учиться вязать сѣти.
Піавка носилъ ту же кличку, какъ его отецъ, самый знаменитый пьяница во всей Альбуферѣ, маленькій старичокъ, высохшій отъ долголѣтняго пьянства. Оставшись вдовцомъ, съ однимъ только сыномъ, маленькимъ Піавочкой, онъ отдался алкоголю, и народъ видя, какъ онъ жадно и безпокойно посасываетъ вино, сравнилъ его съ піавкой, создавъ такимъ образомъ его кличку.
По цѣлымъ недѣлямъ онъ пропадалъ изъ Пальмара. Порой бывало извѣстно, что онъ бродилъ по деревушкамъ материка, прося милостыню у богатыхъ крестьянъ Катаррохи и Массонасы и высыпаясь въ амбарахъ. Когда онъ долгое время проживалъ въ Пальмарѣ, по ночамъ исчезали изъ каналовъ сѣти, верши опорожнялись до прихода ихъ хозяевъ, и не одна сосѣдка, считая своихъ утокъ, съ крикомъ и плачемъ удостовѣрялась въ пропажѣ одной изъ нихъ. Карабинеръ громко кашлялъ и такъ близко подходилъ къ Піавкѣ, какъ будто хотѣлъ ткнутъ ему въ глаза свои большіе усы. Пьяница протестовалъ, призывая въ свидѣтели святыхъ, за неимѣніемъ болѣе достовѣрныхъ поручителей. Просто это интриги! Людиотятъ его погубить, какъ будто недостаточно онъ уже несчастенъ и бѣденъ, обитая въ худшей хатѣ деревушки! И чтобы успокоить свирѣпаго представителя закона, не разъ выпивавшаго рядомъ съ нимъ и только не признававшаго своихъ друзей за стѣнами трактира, онъ перекочевывалъ на друтой берегъ Альбуферы, не возвращаясь въ Пальмаръ впродолженіи нѣсколькихъ недѣль.
Сынъ его отказывался слѣдовать за нимъ во время этихъ экспедицій. Родившись въ собачьей конурѣ, гдѣ никогда не видно было хлѣба, онъ съ дѣтскихъ лѣтъ пріучился самъ доставать себѣ пищу и вмѣсто того, чтобы сопровождать отца, старался, напротивъ, уйти отъ него, чтобы не дѣлиться съ нимъ плодами своей хитрости и ловкости.
Когда рыбаки садились за столъ, они видѣли, какъ взадъ и впередъ передъ дверью хаты ходитъ чья‑то меланхолическая тѣнь. Она, наконецъ, останавливалась у одного изъ косяковъ двери, склонивъ голову и глядя исподлобья, какъ молодой быкъ, готовый къ нападенію.
Это былъ Піавочка, который обнаруживалъ свой голодъ съ лицемѣрнымъ выраженіемъ смиренія и стыдливости, тогда какъ въ его плутовскихъ глазахъ блистало желаніе завладѣть всѣмъ, что онъ видѣлъ.
Появленіе его произіводило впечатлѣніе! Бѣдный мальчуганъ! И ловя на лету полуобглоданную кость лысухи, кусокъ линя или черстваго хлѣба, онъ набивалъ себѣ желудокъ, переходя отъ двери къ двери. Когда собаки съ глухимъ лаемъ подбѣгали къ одному изъ трактировъ Пальмара, Піавочка также