Дао религии: Как лучшие духовные принципы работают на ваше счастье. Карен Армстронг
семьи жить для других. Они вводили добродетель «уступчивости» и помогали культивировать «мягкость» и «податливость» жэнь. При правильном к себе отношении ритуалы становились духовным образованием, которое помогало преодолеть эгоизм. Некогда считалось, что ли сообщает человеку магическую силу. Конфуций переосмыслил это учение: когда с людьми обращаются почтительно, они осознают свое священное достоинство, а повседневные действия вроде еды и питья обретают не только биологическую, но и священную значимость.
Такие идеи имели огромное значение для политики. Конфуций был уверен: если властитель не будет преследовать безжалостно своекорыстные интересы за счет других людей, а обуздает свое «я» и подчинит его ли хотя бы на один день, «вся Поднебесная обратится к человеколюбию».27 Один из учеников спросил его: что такое жэнь? И как применять его в политической сфере? Конфуций ответил: точно так же, как ли применяется в семейной жизни. А именно, следует ко всем относиться с уважением.
Вне своего дома относись к людям так, словно принимаешь дорогих гостей. Используй народ так, словно совершаешь важное жертвоприношение. Не делай людям того, чего не желаешь себе, и тогда и в государстве, и в семье к тебе не будут чувствовать вражды.28
Если правители будут вести себя подобным образом, гибельные войны исчезнут. «Золотое правило» сделает вторжения невозможными: ведь никто не хочет, чтобы вторглись на его собственную землю! Принцип «жэнь», объяснял Конфуций своему ученику Цзы-гуну, работает элементарно:
Человеколюбивый человек – это тот, кто, стремясь укрепить себя [на правильном пути], помогает в этом и другим, стремясь добиться лучшего осуществления дел, помогает в этом и другим. Когда [человек] в состоянии руководствоваться примерами, взятыми из его непосредственной практики, это можно назвать способом осуществления человеколюбия.29
Если правитель будет действовать подобным образом, жертвуя собственными интересами ради блага народа, он принесет огромную пользу миру.
Семья была местом, где «цзюньцзы» учился гуманизму и человеческой зрелости.30 Она была школой сострадания. Однако «человеколюбие» (жэнь) не могло ограничиваться семьей. У Конфуция мы находим картину, чем-то напоминающую буддийскую: каждый человек – в центре расходящихся концентрических кругов сострадания.31 Уроки, которые «цзюньцзы» усваивал, заботясь о родителях, жене и родственниках, назидали и расширяли его сердце. Он сопереживал все большему и большему числу людей: сначала жителям своего города или деревни, затем соотечественникам, затем обитателям всего мира. В идеале «жэнь» должно стать безграничным – задача непростая, ведь надо отказаться от тщеславия, обид и властолюбия.32 И все-таки это задача реальная, а в чем-то и легкая, поскольку «жэнь» органично нашей природе. «Разве человеколюбие далеко от нас? – спрашивал Конфуций, – Если я хочу быть человеколюбивым, человеколюбие приходит».33
Следовавшие