По лезвию денег. Сергей Бакшеев
только тут ко мне пришло понимание необратимого. Меня увольняют. Никаких новых кредитов я не получу, и старые не смогу выплатить. У нас заберут новый дом, автомобиль, и это будет в рамках закона. Дочь не получит нужного лечения, жена возненавидит меня, и я стану бедным и больным.
Сотрудница службы персонала принесла какие-то бумаги, попросила расписаться.
– Мне положена компенсация, – напомнил я.
– Это не тот случай. – Женщина мягко улыбнулась и забрала подписанные документы.
– Почему не тот? В случае увольнения мне полагается…
Но вежливая дама уже покинула кабинет. Голиков заблокировал доступ ко всем компьютерам, кроме своего, и углубился в работу, словно меня здесь не было. Я почувствовал бессилие: я лишний, меня выбрасывают. И тут же во мне вскипела злость. Ах, так! Мне терять нечего, скоро я сдохну, поэтому могу делать, что захочу. Например, набить морду боссу.
Я написал на листке сумму своей зарплаты за три месяца, стремглав поднялся на этаж и ворвался в кабинет Радкевича.
– По договору мне положена трехмесячная компенсация. – Я припечатал листок к столу и подвинул к директору.
Тот ответил тихо с кривой улыбкой и нескрываемой издевкой:
– Засунь в задницу этот договор.
Я выбросил кулак вперед через стол, но Радкевич ловко загородился настольной лампой. Удар пришелся по плафону. Стекло лопнуло, поранив мне руку. Увидев капли крови на костяшках пальцев, я сник. Собственная кровь напомнила мне о неизлечимом вирусе, пожирающем меня изнутри.
– Пошел вон, урод! – крикнул банкир. – Я позабочусь, чтобы тебя ни в один банк не взяли. Считай, что получил черную метку!
Упоминание о метке меня добило. ВИЧ – это метка, которой общество клеймит изгоев.
Я попятился. На глаза попалась фотография тройки лошадей, на примере которой хозяин кабинета демонстрировал полезные для управления шоры. Я сорвал рамку, хотел шмякнуть ею об пол, но в последний момент пожалел выразительные лошадиные морды. Я так и вышел с красивым постером в руках.
В свой кабинет возвращаться не стал, сразу спустился вниз. У выхода из банка дорогу мне перегородил охранник. Он должен был убедиться, что уволенный сотрудник не прихватил с собой ничего ценного и конфиденциального. В моих руках был только постер.
– Нельзя, – покачал головой охранник.
– Ну конечно, я вырвался из упряжки, а ты бей копытом, получишь лишнюю порцию овса. – Я всучил ему постер и покинул здание.
Сконфуженный охранник забыл потребовать сдать пропуск.
5
«Беда не приходит одна», – вспомнил я неутешительную поговорку. Подразумевалось, что беды приходят парами, но мой случай особый – считай, пока не собьешься. Трагедия с дочкой, собственная болезнь, увольнение, и вот еще одна неприятность – старый «пежо» упорно не хотел заводиться. Конечно, это ерунда по сравнению с остальным, но разве мало мне других несчастий.
Хоть в мелочах пожалей меня, боже! Однако всевышний меня не услышал.
Покрутив стартер до полного разряда аккумулятора, я бросил машину и пошел к метро. Размеренная