Загон. Евгений Прошкин
для тысяч Барсиков. Выплевывал – и снова ел.
Мимо, гуднув и ошпарив ветром, промчалась электричка. Линейка еще не разогналась, а второй поезд, почти такой же, уже прибывал в Москву. Они мало чем отличались – разве что скоростью и комфортом. В электричках никто не стоял, там были глубокие кресла с ремнями и встроенными мониторами. Экраны в спинках показывали двадцать четыре общегосударственных и десять городских программ, и стюардесса в любой момент могла принести стакан сока. Но за всё это нужно было платить – в отличие от бесплатной линейки.
Платить. Больное слово. Черам, как правило, платить было нечем. То, что удавалось заработать, тратилось на самое необходимое, и хотя все жизненно важные товары выдавались бесплатно, у каждого человека найдутся потребности, не входящие в гарантированный минимум. Каждому есть о чем помечтать: женщинам – о помаде и всяких одеколонах, детям – об игрушках и пирожных, мужчинам… да мало ли о чем! Бесплатных наборов хватало для того, чтобы не умереть, но для того, чтобы жить, их было недостаточно.
Андрей не очень хорошо представлял, на что он копит, но так делали все работающие, они все копили, и он копил вместе с ними. Возможно, когда наберется крупная сумма, он отправится в круиз или купит сетевой терминал, строгий чемоданчик с кнопками. В кино и новостях терминалы показывали так часто, что, казалось, исчезнут они – исчезнет и весь мир.
– Бибирево-12, – объявили в динамике. – Следующая – Бибирево-6.
Андрей протолкнулся ближе к дверям и уперся ладонью в теплое стекло.
Линейка тормозила не как электричка, а рывками. Вагонные сцепы поочередно грохотали – волна лязга катилась от головы состава к хвосту, и лишь только она стихала, за ней тут же начиналась другая.
Содрогаясь и скрипя, поезд наконец встал. Гася остатки инерции, пассажиры влипли в переднюю стенку тамбура, при этом Андрею наступили на ногу.
Обменявшись с какой-то блеклой женщиной неприязненными взглядами, он вышел на улицу и осмотрел правый ботинок. Подошва была цела – при исчерпанном лимите она просто не имела права отрываться. В принципе, Андрей мог себе позволить новые ботинки, но покупать – значит тратить. А чем больше тратишь, тем дальше отодвигается вожделенный терминал. Или всё-таки круиз…
Проходя мимо гуманитарной лавки, Андрей потоптался у витрины. Ничего интересного – те же крупы, консервы и хлеб. В соседней секции возвышались штабели из литровых пакетов молока и двухсотграммовых упаковок вязкого, кислого сыра.
Через перегородку лежали глыбы мороженой мойвы и банки с сублимированным мясом. Продукты можно было брать в неограниченном количестве, но помногу никто не брал. Бесплатные холодильники все использовали в качестве обычных шкафов, иначе месячного энерголимита не хватит и на три недели.
В отделе мебели и одежды ассортимент слегка поменялся: там появились симпатичные голубые дождевики и – еще одна мечта Андрея – телемониторы