Сувенир для бога. Павел Парфин
что же сообщил тебе демон Гойтосир? – впервые обращаясь к Дьяченко на ты, произнес царь воков.
– Что, что… – невнятно буркнул Дьяченко. От удара мечом голова гудела покруче, чем после самой отчаянной пьянки. Он попытался сосредоточиться – куда там! Царей было двое… или трое. «Чур тебя!» – вспомнив детское заклинание, Валька мотнул головой. Наконец нашел в себе силы, сосредоточился. – А то, что если в нужное время не пожертвовать мою кровь Хорсу, эти… как их… отроки с оленьими башками быстренько упрячут души ваших предков на дне адского озера Уфо… Юфи…
– Юфилодора! – жестко оборвал Коло-ксай. В его голосе угрожающе зазвучали металлические нотки. – Так зовется царство, которым правит дьявол Виорах. Сатанинское отродье! Ему прислуживают крысоподобные демоны хлопы, но уж никак не отроки. Не тебе судить об отроках, лживый пес! Их чудесные головы и в самом деле имеют поразительное сходство с головами гордых оленей. Но как у тебя, поганого пса, могла возникнуть столь нелепая, преступная мысль: причислить чистейших посланников бога солнца к слугам дьявола?! В каком же конском навозе отковырял тебя Оржефар?
– Пробачьте, панове, за што купил, за то вам и продал, – поморщившись, Дьяченко на миг потупил взор – страх вперемежку со стыдом не лучшее испытание для мужчины. Затем искоса глянул на царя. – Чем меня ваш демон нагрузил, то я вам и… – он осекся, встретившись взглядом с суровым Порком – его очи готовились испепелить брехливого чужестранца. Улыбнувшись – через силу, аж вспотел! – Дьяченко покачал головой. – Блин, какие вы все ранимые! Короче: Гойтосир выдал мне сказочку, а я вам ее пересказал. Так где здесь моя вина?
– Вина всегда с человеком. Вопрос лишь в том, кто кого оседлал: ты вину или она тебя, – тихо произнес Коло-ксай. При первых его словах взор его единственного глаза заметно вспыхнул, словно царь сказал или собирался сказать о чем-то важном, но уже спустя миг-другой так же внезапно потух, точно Коло-ксай передумал вещать чужеземцу. Либо обратил взгляд внутрь себя.
Замолчав, царь повернулся спиной к Дьяченко и так же, не проронив ни слова, вышел из шатра. Свита последовала за своим государем. Лишь Порк и два воина остались с пленником. Грозный помощник царя, видимо, давно дожидался этой минуты. С шумом выдохнув ртом воздух, будто долгое время, не дыша, он находился под водой, а теперь наконец всплыл на поверхность, Порк выдернул меч из ножен. Приставив клинок к шее Дьяченко, в гневе обрушился на него:
– Как ты посмел дерзить, грязный раб?! Твоего скудного ума хватило лишь на то, чтобы скрыть твой подлый страх! Паршивый пес! Не каждого из нас помнит по имени великий царь! Тебя же, грубый чужеземец, он удостоил своим пламенным чувством! Быть тебе добычей степных волков, если бы не выбор Оржефара! В племени воков с давних пор уважали самого храброго воина, память о доблестном Оржефаре еще долго будет вить гнездо в наших сердцах!..
– Мне-то что теперь делать? – с напускным безразличием перебил Дьяченко. Ему враз все надоело. Захотелось в сию же секунду, не выходя из шатра,